Я тебя расколдую
Шрифт:
– Ну не скажи, мы, по-моему, как раз вовремя, – фыркнул этот поборник любых правил приличия, ничуть не поддаваясь фирменному ведьминскому влиянию (и что, что Мелли маг, по сути – истинная ведьма). – И вообще, что мы с тобой как неродные? Давай на «ты», Ами?
Ну что я могу сказать? Сейчас одним другом у Рейстлина Кинстера станет меньше. Потому что кто-то явно не видит границ. Или изо всех сил пытается задеть одну магессу. И это ему вряд ли спустят.
– А что, мы с вами собираемся породниться? – невозмутимо приподняла бровь сестрица. – Или вас кто-то из моих родственников решил усыновить? Скажу
М-да, Амелия Ленгтон – не я, она метлой не огреет. Она обдаст ледяным презрением, таким, что собеседник почувствует себя полным ничтожеством, а потом еще какую-нибудь каверзу сотворит.
Упс! Не все, кажется, ничтожествами ощущает. У нас тут сбой схемы, караул! Бабушка!!!
А все почему? Просто некромант вместо того, чтобы смутиться, радостно улыбнулся и покровительственно так осведомился:
– Ну что ты так строга, милая? После всего того, что между нами было говорить друг другу «вы» как-то даже неприлично, не находишь? – тон у Николаса был ласковым, но по глазам было заметно – измывается. И что они с Мелли не поделили-то? Интересно.
– Ник, хватит, – в перепалку влез Рейстлин, и тон его был настолько непререкаемым, что даже я бы послушалась, наверное. Точно не знаю, не проверяла. – Пусть девушки идут отдыхать. У нас с тобой еще работы полно.
– Да мы, собственно, и не устали, – попробовала я возразить и в противовес собственным словам зевнула. Рейстлин с насмешкой на меня посмотрел и тихо проговорил:
– Иди спать, Касси. Тебе нужно отдохнуть.
И я бы, наверное, возразила, если бы в моей собственной семье не появилась предательница. Амелия схватила меня за руку и пообещала:
– Мы идем. Я прослежу, чтобы она уснула.
Чернокнижник кивнул, а Николас съязвил:
– Правильно, маленьким девочкам вроде вас как раз пора спать.
Нет, он действительно нарывается, что ли? И весьма успешно. Сестра отпустила меня, соединила ладони и с милой улыбкой швырнула волну магии в графа. Нет, опасные заклятья она применять не стала бы. Наверное. Некромант всего-навсего покрылся блестками с ног до головы. В свете свечей его некогда черный костюм сверкал всеми цветами радуги, в каштановой шевелюре появились золотые искры. А сам некромант возопил:
– Почему я такой… Такой… – он захлебнулся, не в силах подобрать определение, а старшая внучка герцога Ленгтона с улыбкой подсказала:
– Блестящий? Так блестящему мужчине нужен соответствующий вид. Искрящихся вам снов, лорд Монтегю, – и с царственной осанкой королевы Амелия удалилась из библиотеки. Я направилась за ней вслед, стараясь не реагировать на хохот Рейстлина за спиной.
Глава 41
Утром я проснулась будто от рывка, но вскакивать не спешила. Просто смотрела в потолок и пыталась осознать одну простую мысль. Сегодня все может закончиться. Прибудет Тристан Блейкор, расскажет, как превратить Рейстлина обратно в человека, дедушка тем временем придумает, как поймать заговорщиков, и… Свобода. Жизнь прекрасна. Так, во всяком случае, кажется на первый взгляд.
Вчера мы долго разговаривали
– Ну и угораздило же тебя, дуреха моя.
И мне совсем не по себе стало. Так обычно на совсем безнадежных смотрят. Поэтому я немедленно возмутилась:
– В каком смысле?
– В том смысле, что угораздило же тебя влюбиться в чернокнижника, старше тебя, опытнее и изощреннее, – спокойно пояснила свои слова сестра. И вот тут уже мне действительно стало как-то нехорошо. Не по себе. Потому что я с этими словами смиряться не собиралась:
– Не влюбилась я в него, – буркнула вслух и надулась. Как ребенок, у которого конфету отобрали, ей-богу. И посмотрели на меня после этих слов тоже как на ребенка. Но спорить не стали. Или с сумасшедшими не спорят?
И вот теперь, с утра, я думала над словами сестры. Над своей реакцией на чернокнижника. И понимала одну простую вещь. Я незаметно для себя и, к сожалению, бесповоротно, влюбилась в этого вредного, упрямого, невыносимого, высокомерного мужчину. Он бесит меня так, что я не могу контролировать собственную магию. И целует так, что забываю обо всем на свете.
Но замуж за него я все равно не пойду. Мне не нужен человек, который будет со мной только для того, чтобы спасти мою репутацию. Так что, извини, Рейстлин Кинстер, нам с тобой не по пути. Если, конечно, ты сам в меня не влюбишься.
Глупые рассуждения для ведьмы? Возможно. Если учесть, что нам и приворот сварить ничего не стоит, тем более. Но на кой мне сдалась эта искусственная любовь?
Я вздохнула, потерла пальцами глаза и только потом спрыгнула с кровати и решительно подошла к зеркалу. Ну и пусть оно все так будет. Я не собираюсь пока что грустить. Пока он еще рядом, я буду собой – веселой, уверенной в себе, красивой ведьмочкой. А дальше плевать. Справлюсь.
Следующие полчаса я потратила на свой внешний вид. Вместо того чтобы по привычке собрать волосы, распустила их и завила в красивые локоны. Аккуратная, блестящая волна спускалась до самой талии и удерживалась лишь лентой. На глаза нанесла немного краски – я редко ею пользуюсь, у меня и так выразительные черты лица, но сейчас глаза блестели куда ярче обычного. Изумрудное шелковое платье с широким серебристым поясом подчеркивало фигуру, а туфли на каблуках делали меня немного выше. Ну и что, что сейчас я встречусь с попугаем, а не мужчиной? От смены облика он слепым не стал ведь!
И усилия были потрачены не зря. Вышеупомянутый попугай при виде меня чуть со стола не сверзился! А какая еще реакция ведьме нужна? Комплименты? Нет, это, конечно, очень мило, но слова – это просто слова. А вот взгляды подделать сложнее.
– Доброе утро, Рейст, – я улыбнулась как можно беззаботнее. – Как спалось?
По виду попугая казалось, что он даже слова такого не помнит – сон. Тем более, это мы с Мелли вчера говорили, а чернокнижник и Николас строили важные и коварные планы. И оставалось лишь надеяться, что они приведут к результатам.