Я тебя верну
Шрифт:
Когда у тебя появляются дети, меняется абсолютно всё. Об этом написано немало, но по-настоящему осознать получается лишь на собственном опыте.
Когда шоковое состояние проходит, обрушивается понимание, как много от тебя теперь зависит. Если на любой работе практически любой человек легко заменим, то родителей заменить невозможно. А они нужны. Любые.
Я далеко не подарок, но каждый раз, когда кажется, что не справляюсь — вспоминаю своего батю. Каким резким и категоричным он всегда был, и как сильно мне хотелось ему нравиться.
С появлением
Мне не угрожали. Меня не шантажировали. Я вышел из игры сам.
Еще полгода назад отжимать бабло у Яшиных было бы таким приятным занятием. И схема уже была построена, и документы в суд готовили. Той же Фоминой я планировал заказать несколько статей.
С чего все началось? Прошлой весной я узнал, что в Ростове обанкротили крупное сельхозпредприятие под названием «Центральное». Законно или нет — вопрос неважный, обсудите его с Яшиным-старшим, если будет желание. Важно то, что землю дербанить начали почти сразу, и кто успел, тот молодец. На Кубани сейчас что-то приличное хер купишь, а тут — запросто.
Мы с юристами сработали быстро. Добились аренды нескольких участков путем проведения общего собрания. Люди мне поверили, проголосовали. Осталось эти участки выкупить и спокойно работать. Развивать и развиваться.
В это же самое время строители, а именно компания Яшина, скупали землю напрямую. Они увлеклись и присвоили себе не совсем законно, а точнее, совсем незаконно, уже процентов тридцать территории. А когда кинулись скупать дальше — оказалось, что у оставшейся земли есть арендатор.
Спешу представиться — Миронов Данил Андреевич. Тот самый не местный, который организовал всё так, что не подкопаешься.
Мне оставалась совсем ерунда: признать сделки Яшиных недействительными и забрать себе всё.
Отдавать нажитое строители, конечно, не собирались. Мы начали с переговоров.
И надо же, в кого умудрилась втрескаться моя Хулиганка!
Жизнь казалась черно-белым скучным фильмом, который при ее появлении вдруг взорвался сотней оттенков кроваво-красного.
Сначала я голос ее услышал на конференции. «Показалось», — думаю. Такое уже было несколько раз: ловил в воздухе Маринины интонации. Но тревога всегда была ложной.
Только не в тот раз. Голову повернул — и ее саму на трибуне увидел. Красивую и бойкую. Как запомнил. И в то же время другую.
Прекрасно помню, как она танцевала передо мной в моей рубашке на голое тело в нашу первую ночь. Упиваясь тем, что я смотрю на нее. Пожираю глазами. Марина всегда любила быть в центре внимания. Любила, чтобы я смотрел только на нее. Что я и делал.
И раньше. И в тот день на выставке.
Марина закончила доклад, спустилась с трибуны. Я пошел поздороваться. Просто нужно было. Ну, раз увиделись. Честно ведь не лез три года к ней. Просила отпустить — отпустил. А она бросилась в объятия парня, на лицо смутно знакомого. Потом я вспомнил — Яшин.
Да е* вашу мать. Иски к его отцу мы как раз готовили.
Подходить не
В сауне загородного дома уже точно понял, что у меня на руках козыри, а у Яшина-младшего в кровати — моя девочка из прошлого. Которая на меня смотрела, как на чудовище.
На монстра, который мог всё разрушить. Жизнь ее. Снова. Будто только начала радоваться, и тут я появляюсь.
Ирония судьбы в том, что я действительно мог бы. Мог бы проехаться по Яшиным так, что от их компании бы мало что осталось. Я мог бы сделать поклонника Марины нищим.
Особенно если сильно разозлился бы. А я разозлился. Когда Марину в купальнике этот мальчишка в душ потащил.
Но думать нужно было о другом. Марина дала понять всем, что мы знакомы. А это могло быть опасно для нее.
Ситуация усугубилась тем, что со мной разговаривать Хулиганка отказалась категорически. Избегала встреч.
Пришлось прессу, в том числе Олесю эту липучую, и суды притормозить.
Наблюдать. Не портить же Марине счастье. Вдруг там правда любовь?
Хотя хотелось. Руки чесались зарыть Яшина в землю. Причем младшего еще больше, чем старшего. Умом понимал, что Алексей там вообще ничего не решает и от дел далек так же, как я от любимой отцовской рыбалки. Иногда езжу, но если по-честному, то не мое.
Я сомневался, что делать дальше. С одной стороны Марина. С другой — большие деньги. Понять надо было, насколько у нее с Яшиным серьезно.
И если бы вдруг несерьезно. Если бы он ее обидел, не дай бог, то пздц ему.
А еще... Если несерьезно, то, может, нам с Мариной стоило бы поговорить о нас. Ну мало ли. Три года прошло, вдруг? Просто попробовать.
Две новости изменили всё. Хорошая и плохая. Плохая — что у Марины всё серьезно. Хорошая — что у меня появился свой собственный уютный, пахнущий сдобной булочкой Мирок.
Бросаю взгляд на дочь. Марина в очередной раз изменила в моей жизни все. Причем особо и не стараясь, просто ведя себя естественно. В своем духе.
Три года назад мне так же не терпелось вступить в схватку с Шубиными и победить. Любой ценой. Даже не рассматривал возможность сдаться и поехать с Мариной в город. Это привело к тому, что несколько лет мой ребенок жил без меня. Без защиты, без денег, без внимания.
Да и кто мог знать, что дочка мне так сильно понравится?
Мира смотрит на мир честными голубыми глазищами. Ее искренняя мимика поражает каждый раз всё больше. Ее вопросы, размышления. Хотя ей только два. Что дальше-то?
Она очень теплая девочка. Если лепит из снега пирожок, то непременно угостит. Если видит, что я серьезен, спешит пожалеть. Если просишь дать носик поцеловать — тянется, ни секунды не сомневаясь.
Вообще ни мгновения.
Кончик дочкиного носика для меня доступен каждую секунду нашего общего времени.
Ее безопасность и покой, бесспорно, превыше всего на свете. Если ее мама считает, что будет счастлива с этим мальчиком, то что нам остается, Мирок, да? Война еще никого счастливее не сделала.