Я тебя верну
Шрифт:
Вытащить ее оттуда невозможно вплоть до момента, когда гости уходят.
— Мира, Мируся, — зовет Варя ласково. — Пойдем. Там подарки! Ты такая красивая в платье, готовилась. Не бойся, Егорка постоит рядом с тобой.
— Оставь ее, — прошу я, вздохнув. — Дед Мороз не смотрел с ней неделю в обнимку мультики, не дарил ей цветы и поезд с динозаврами. Куда уж ему. Стихов не обломится.
К сожалению, даже после ухода гостей настроение Миры оставляет желать лучшего. Ее все раздражает, даже подарки. Перекусив шоколадкой, она категорически отказывается от обеда. Чуть позже закатывает
К вечеру меня начинает потряхивать.
В одиннадцать часов они с Егором кое-как засыпают, мы с Варей и мамой собираемся за столом и слушаем тишину. Я впервые притрагиваюсь к еде, и желудок отзывается режущей благодарностью.
Лёша звонит по громкой связи, и будто с нами. Он до последнего звал нас с Мирой к себе за город, но я понимала, что уложить дочку в чужом доме будет проблематично и праздник сорвется.
Да и... если начистоту, меня мучает жгучая вина за свои чувства к отцу Мирославы. Быть с Лёшей после этого кажется неправильным. Мне нужно время, чтобы разобраться в себе. Хотеть... так сильно хотеть женатого мужчину, да еще и будучи помолвленной с другим, — гадко. Я никому не могу в этом признаться. Куда там! Самой себе-то страшно. Лёша не заслужил подобного отношения.
Мы недолго сидим семьей, болтаем обо всем, обнимаемся. Варя немного плачет из-за того, что я скоро съеду. Я тоже держусь из последних сил. После бокала шампанского натощак кажется, будто съезжать нужно уже завтра и за миллион километров. Как бы там ни было, мы столько лет вместе! Я еще никогда не жила с мужчиной, мои страхи обоснованы. Вдруг не получится? Вдруг всё испорчу? У Лёши же ремонт делается с какой-то космической скоростью. Через неделю мы договорились с сестрой походить по магазинам, посмотреть платья.
— Наверное, это наш последний Новый год втроем, — причитает Варя.
— Не говори так, — спорю я.
— Ты выйдешь замуж в марте. У нас с Колей тоже, может, что-то получится. И всё. Будем жить в разных районах, видеться раз в месяц. Или раз в полгода.
Я смотрю на сестру, и сердце сжимается. Сказывается напряжение последних дней, и меня накрывает. Мы плачем и обнимаемся как две дурочки. Мама делает памятные фотографии.
Ранним утром Мира спрашивает о папе, и меня мучает совесть. Дочь к нему привыкла, я это допустила. Она ждет его прихода, а Данила нет. Он далеко и, вероятно, занят. У него другая семья там. А я не могу! Ну не могу я поехать к нему на хутор! Даже если не будет хозяйки. Это выше моих сил!
Мысли разные в голове бродят. В какой-то момент я решаюсь. Захожу в инстаграм Златы. Вижу пост с потрясающей уличной елкой, горящей тысячами огней.
Вау. В мое время таких елок в станице не было и близко. Изумительно.
А потом я делаю то, что не делала раньше никогда. Тыкаю на аватарку Златы и открываю ее сторис. Их много. Они с хутора и все... такие красивые! Листаю одну за другой, невольно любуясь праздничным столом. Вроде бы всё по-простому, но при этом торжественно и аккуратно. Рассматриваю украшенную усадьбу, которую раньше видела лишь издалека.
Замечаю Данила. Он не весь
Злата с Данилом, конечно, были там, на площади. В центре внимания.
Я сжимаю зубы. Чувство вины, сомнения, неправильные мысли — как веником отгоняет. Дура. Полная дура. Мне нужно свою жизнь устраивать.
— Мира, Егор, завтракайте быстрее, — тороплю я. — Скоро Лёша приедет, поедем лепить снеговиков за город.
Дети вяло жуют кашу, вообще никак не вдохновившись.
Варвара же галопом носится из комнаты в комнату, собираясь. Хоть кто-то рад развлекательной программе.
Я вновь смотрю запретные сторис и ощущаю себя так, словно ведро воды на голову вылили ледяной. Надо почаще заходить к Злате. Отрезвляет по-взрослому. В красках представляю, как Данилу хорошо с ней. С женой. Какой уют она ему создает. И даю себе слово стать очень счастливой.
Как-то вот особенно. Привожу себя в порядок, беру платье для ужина. Несколько нарядов Мирославе. И радуюсь!
Действительно искренне радуюсь всему, что происходит. Болтовне с Яшиными и их друзьями. Вниманию Лёши.
К вечеру я так хорошо забываюсь, что решаю, будто победила. Подлые мысли, вредные фантазии.
Ликую, отмечая, что, кажется, затмение миновало. Я отвлеклась и справилась с чувствами из прошлого. Не хочу я на хутор. Не хочу устраивать уют Данилу. Не хочу вообще его видеть! Мы вынужденно общаемся из-за Миры.
Захожу в инстаграм, смотрю новые сторис Златы. А затем, набравшись смелости, лайкаю ее пост с елкой.
Улыбаюсь и горжусь собой. Я выше ревности. Нас с Данилом связывает дочь, да и только.
Следом в директ падает сообщение. К моему ужасу, оно от Златы!
«Марина, добрый вечер. Спасибо тебе за лайк, очень приятно! Нам нужно встретиться и поговорить. Может быть, завтра?»
Этого еще не хватало! Не хочу ее видеть. Никогда и ни за что!
Следом приходит понимание, что ни с чем я не справилась. Ревность вгрызается в горло. Дышать тяжело. И почему-то очень сильно плакать хочется.
Глава 26
Я перечитываю сообщение его жены и зубы сжимаю. Ничего этой суке не отвечаю и отвечать не собираюсь. Закрываю инстаграм и убираю телефон подальше.
Утром читаю новое сообщение от нее же: «Марина, привет! Какие у тебя планы на вечер?)»
Вот докопалась! Да что ей надо от меня? Я просто отметила, что красивая фотография. Очень рада за хуторских мальчишек и девчонок, что Мироновы устроили им праздник. До Златы мне нет никакого дела!
Мирослава еще спит, Лёша, судя по всему, тоже дрыхнет. Он в соседней комнате. Мы с дочкой ушли рано, Лёша еще оставался с гостями. Запускали фейерверки, и Мира просыпалась, поэтому у меня выхода другого не было. Я бы хотела быть с гостями и Лёшей на улице, но не могла оставить дочку одну.