Я - Товарищ Сталин

Цуцаев Андрей

— Николай Иванович, — сказал Сергей. — Ягода не справился. Армия тонет в коррупции, воры крадут топливо, патроны, запчасти, а может, и целые танки уже списывают. Новое письмо указывает на командира — возможно, из окружения Ворошилова. Кто-то продаёт наше будущее немцам. Найди

его. Очисти армию, или наши враги сделают это за нас.

Ежов кивнул, его глаза сверкнули, как у хищника, почуявшего жертву.

— Иосиф Виссарионович, — сказал он. — Ягода слишком мягкий. Его люди пропустили утечки, их отчёты отражают лишь небольшую часть должного. Я уже нашёл след: 20 тонн топлива ушло на чёрный рынок через склады в Минске, 5000 винтовок и патронов к ним пропали в Харькове. Интендант, арестованный на прошлой неделе, показал на посредника в Смоленске, но тот пока молчит. Я подозреваю, что командир из штаба прикрывает всю сеть — возможно, кто-то из окружения Егорова, его дивизия теряет больше техники, чем другие. Я начну проверку складов, интендантов, штаба Ворошилова завтра. Дайте мне три недели — я потрясу всех, кто крадёт, и найду этого вора.

Ягода попытался возразить, его голос дрожал.

— Иосиф Виссарионович, — сказал он, вставая, его пальцы сжимали папку, как спасательный круг. — Мы уже арестовали 12 интендантов, нашли три склада под Минском с краденными снарядами и топливом. Коррупция есть, но она не доходит до штаба — это мелкие воры, спекулянты. Я подготовил план: проверки по всем округам, новые шифры для связи, усиление охраны складов. Дайте мне месяц, я исправлю…

Сергей перебил его.

— Времени нет, Генрих, — сказал он. — Ты

проспал момент, когда немцы перехватывали наши планы, а воры грабили армию. Ты знал о письме в ноябре, но где результаты? Все только ухудшилось. Уходи. Николай, начинай сегодня. Проверь Егорова — в его частях слишком большие недостачи и поломки.

Ягода вышел, за ним ушел Ежов. Сергей, зная историю, не доверял никому из них. Но сейчас ему нужен был верный исполнитель.

На следующий день Франсуа-Понсе сообщил, что Лаваль заблокировал учения, требуя нейтралитета и отказа от военных союзов. Французы испугались сближения.

Молотов доложил на счет поляков: Бек согласился на тайную встречу в Кракове, намекнув, что Рыдз-Смиглы боится Гитлера, но Липски блокирует любые шаги по сближению.

Литвин уехал в Вашингтон, где Буллит предложил встречу с представителями Форда, но требует концессий на нефть.

Ежов арестовал 15 интендантов, обнаружил склад с украденными запчастями в Минске, но командир-вор пока был не найден.

Сергей понял: Франция предала, Польша — это все еще шанс, нужно направить усилия на раскол в их правительстве. А Германия готовится быстрее, чем ожидалось.

Он приказал Молотову усилить давление на Бека, Ежову — найти высокопоставленного вора за две недели, а Литвину — тянуть время с Буллитом, не давая согласия на концессии. Сергей смотрел на карту, где Гитлер был ближе, чем казалось, и знал: СССР должен стать крепким, чтобы выстоять в бурю, которая уже собиралась на горизонте.