Я – твой сон
Шрифт:
– Что?
Повисла пауза. Илья представил себе, как Инга Соболева сомкнула губы и испуганно посмотрела на Максима, поняв, что сболтнула лишнего.
– Так это ты натравила на меня этих уродов? – снова заговорил Максим.
– Макс, я…
– Подожди. Кажется, я понимаю. Это ты рассказала им о моих денежных проблемах и посоветовала выкупить мои долги?
Илья представил, как Инга всплеснула руками, а затем прижала их к груди. Была у нее такая привычка.
– Макс, – заговорила она, – тогда я еще не понимала, что не могу без тебя.
– Инга,
– Максим, нам не уйти друг от друга! Это судьба, понимаешь? Судьба нас свела! Мы два сапога пара, и этого не изменить!
Вновь повисла пауза. «Должно быть, сейчас Максим презрительно кривится и смотрит на жену испепеляющим взглядом, – подумал Илья. – Сейчас он скажет что-нибудь вроде «ты мне не пара».
– Мы с тобой никогда не были парой, – резко произнес Максим. – Ты жила своей жизнью, я своей. Знаешь, Инга, я ведь тебя никогда не любил.
– Что-о?
– Я тебя никогда не любил, – повторил Максим.
Илья представил себе оцепенелое, побелевшее от обиды и гнева лицо Инги и передернул плечами. «Не хотел бы я сейчас оказаться на месте Максима», – подумал он.
– Вот как?! – вскрикнула Инга каким-то странным шипящим голосом. – А кого же ты любил?! Уж не эту ли полоумную, которая живет в лесу?!
– Ты про Анну? Она воспитывает моего ребенка.
На этот раз лицо самого Ильи побелело и вытянулось от изумления.
– И что с того? – презрительно проговорила Инга.
– Сама знаешь, что, – ответил Максим. – Я давно мечтаю стать отцом. И вот – я отец.
Новая пауза показалась Илье по-настоящему зловещей. «Сейчас, наверное, последуют какие-то разоблачения, о которых мне совсем не обязательно знать», – подумал он. И не ошибся.
– Позволь тебе напомнить, Пичугин, что это ты заставил меня сделать аборт, – произнесла Инга холодным голосом, от которого по спине Ильи пробежали мурашки.
– Это было давно, – как ни в чем не бывало парировал Максим. – Тогда я еще не был готов стать отцом.
– А сейчас готов?
– Да. Алешка – отличный пацан. Мы с ним друг другу понравились. Так что тебе здесь делать нечего. Думаю, у нас с Анной все получится. А ты – просто исчезни.
– Боже, какая же ты сволочь! – безнадежным голосом проговорила Инга. – Но ничего. Каким бы ты ни был, а все равно мой. И я не отдам тебя лесной ведьме. Пусть даже не надеется!
– Я не предмет, и ты не можешь меня отдавать или не отдавать. Я сам решаю, что мне делать. И если я решил, что мы с Аней будем вместе, значит, так тому и быть!
– Глупый… – сказала Инга странно смягчившимся, но от этого еще более зловещим голосом. – Глупый мой мальчик! Ты заигрался. Нафантазировал себе что-то и сам в это поверил. Но я помогу тебе обрести чувство реальности.
– Убери от меня руки, Инга. И уезжай обратно в Москву. Найди себе нового дурака, а я больше не хочу тебя видеть. Уходи!
Несколько секунд стояла тишина, а затем раздался дробный стук каблуков и грохот хлопнувшей двери. Инга ушла.
Илья быстро поднялся с кровати,
– А, Илюх, – угрюмо проговорил он, увидев друга. – Привет. Разбудили мы тебя?
– Ерунда… – Илья надел очки и посмотрел на дверь. – Теперь она, наверное, не вернется. Не жалеешь?
– Нет.
Илья посмотрел на настенные часы.
– Следующий автобус только через три с половиной часа, – сказал он. – Что она будет делать?
– Мне плевать, – Максим пожал плечами. – Пойдет к своему тупому братцу. Он ее приютит.
– Ты же говорил, что они с братом не общаются.
– Ну, тогда завалится в кабак. Надерется. Ей не впервой.
– Но…
– Илюх, кончай меня терзать, – поморщился Максим. – Все с ней будет в порядке. Ты же ее знаешь. Эта стерва нигде не пропадет.
Начал накрапывать дождь. Инга шла по улице в модном белом плащике, в замшевых сапожках, с большой кожаной сумкой в руке. Лицо ее было непроницаемо спокойно. Она не знала, куда идет, она просто шла. В душе у нее царил хаос, выглядящий как нечто черное и клубящееся, и в этих клубах яркими молниями вспыхивали досада, обида и ярость.
Она сама не заметила, как дошла до остановки. Огляделась в замешательстве, не вполне понимая, где оказалась. Мимо шагала молодая женщина в красной куртке с симпатичным, но немного обрюзгшим лицом и светлыми волосами, стянутыми в конский хвост. Перед собой она катила большую детскую коляску, накрытую от ветра полупрозрачным платком.
Женщина замедлилась и уставилась на Ингу.
– Что? – грубо спросила Инга.
– Инга? – проговорила женщина удивленно. – Соболева? Это ты?
– Я, – не меняя тона, ответил Инга.
– Я Ира! Ира Куницына! – женщина улыбнулась. – Мы сидели за одной партой в школе. Помнишь меня?
– Ира… – пробормотала Инга.
Она припомнила толстую закомплексованную девочку в старенькой замызганной кофте, сидевшую рядом и смотревшую на нее с завистью и восхищением.
– Ах, Ира… – Инга растянула холодные губы в улыбку. – Да, я тебя помню. Как поживаешь?
– Нормально, – улыбнулась та. – Вышла замуж за Женьку Бабкова. Помнишь его? Такой тощий, лопоухий. Еще подглядывал за нами в туалете. Правда, он теперь совсем не тощий…
– Да… – Инга изо всех сил держала улыбку. – Рада за тебя. – Она кивнула на коляску. – Вижу, и дети у тебя есть.
– Есть. Мальчик. Коленька… – Ирина посмотрела на коляску и улыбнулась. Но по лицу ее тут же пробежала тень. – Он сейчас болеет, – со вздохом произнесла она. – Но уже идет на поправку. Представляешь, стал просто увядать на глазах. Врачи не знали, что делать, даже диагноз поставить не могли. И то пробовали, и это, а Коленьке становилось все хуже и хуже. И тогда я уговорила Женьку пойди к нашей ведьме…