Я, ты и наша тень
Шрифт:
— Нил…
Лессир прервал меня, качая головой:
— Не надо. Слишком неожиданной оказалась тайна. Ты полна сюрпризов. Можно ли тебе доверять?
— Прости, я не специально… Были обстоятельства.
— Знаю. Од мне уже поведал.
— Ты теперь отвернешься от меня? — голос задрожал от готовых пролиться слез.
Нил оставил вопрос без ответа. Поднял голову и посмотрел в бездонное небо.
— Ты никогда не замечала, как красиво бывает по вечерам? — он хмыкнул и перевел взгляд на меня. — Пока мы тут, тебе не стоит показывать
— Я вновь переоденусь, — тихо согласилась я.
Правитель Лаэрда встал. Высокий, широкоплечий… любимый…далекий.
— Как мне называть тебя? Селена? Тала? Наследница Белоземского трона?
Его резкие слова, словно удары хлыста, причиняли боль. Так и хотелось отшатнуться.
— Тала. Это имя мне дали при рождении.
Нил кивнул.
— Прежнюю Талу я не любил. Нет, не было страсти. Я был честен. Но, знаешь… променять ее на другую никогда не хотел, — тихо сказал он и ушел, оставив наедине с печальными мыслями.
На поляне, что подле селения, в котором произошло побоище, лессиры устанавливали палатки. К счастью, победа осталась за нами, но потери все же выглядели удручающими. Груды убитых, еще больше раненых.
Радовало, что почти все, оставшиеся в живых лессиры, находились в приподнятом настроении и как могли, отвлекались от мрачных мыслей.
Я, вновь переодетая в заштопанные накладки, сидела подле костра и помешивала огромной ложкой в котелке с варевом. Гордая, за возложенную на меня миссию по приготовлению еды, и расстроенная, от косых взглядов снующих туда-сюда лессиров. Уверена, все они в курсе моих превращений. Наверняка я провалялась достаточно времени без сознания на поле брани.
Представляю, сколько потрясений пережил Нил в тот момент. Ведь он был искренне уверен, что жена осталась далеко в Лаэрде, а в итоге валяется тут, под копытами лошадей, с кровоточащим предплечьем и вспоротым животом. А уж когда, заметил, что брюхо истекает ватой… Ох, сдается мне, что он потерял дар речи от неожиданности.
— Тала, тебе не надо к лекарю? — подошедший Данай заботливо осмотрел мою руку. — Если будет беспокоить, только скажи. В крайней палатке наш медицинский светило расположился.
— Хорошо, не волнуйся. Спасибо большое, за беспокойство. Приятно думать, что хоть кому-то на меня не наплевать.
— Тала, Тала, Тала… Ну зачем ты приехала сюда? Отсиделась бы в Лаэрде, проблем бы не возникло.
Я вздохнула.
— Нил сказал, что я больше ему не жена.
— Знаю. Слышал, — Данай нахмурился. — Мне кажется, он скоро успокоится. Вот увидишь.
— Эх, хотелось бы…
Только сейчас я заметила, что его бедро тоже перевязано. Кровь уже пропитала бинты, и жуткое зрелище явно требовало врачебного вмешательства.
— Данай, а ты что, сам не ходил к лекарю?!
— Нормальный мужчина идет лечиться только тогда, когда обломок копья в спине мешает ему спать! — поучительно произнес лессир и подмигнул. — А у меня всего
Ужин подоспел вовремя. Накормив всех, я с чувством выполненного долга отправилась в свою палатку. Но увы, уснуть так и не смогла. Мысли, порой совершенно безрадостные, забивали мозг.
Пока мы побеждаем. Но надолго ли? Ведь это был лишь один из многих отрядов армии неприятеля. Положение усложняло то, что теперь Грэму известно о присутствующих в Белоземье воинственно настроенных лессиров. И обо мне тоже.
Совсем рядом раздался голос Нила. Он выставлял дозорных по периметру нашей полянки. Видимо, опасался нападения.
Никогда ранее он не был таким далеким, как в эту ночь. Отчужденный, не желающий разговаривать. Казалось, ему стоило огромного труда посмотреть на собственную жену. А я… Я в образе Талы доставляла ему дополнительную неприятность. Каждый раз, когда наши взгляды пересекались, в темных глазах правителя читалось «ненастоящая», «не моя».
А утром лессиры вновь отправляются в путь. Но куда? Посвятить меня в грядущие планы так никто и не удосужился.
Утро встретило нас приятной прохладой. Я сладко потянулась и разлепила глазки. Хомка, свернувшись клубочком, примостился сбоку и тихонечко посапывал.
— Хом… Хома?
— Шо? — сквозь сон пробормотал пушистик.
— Как думаешь, лессиры еще спят?
Черные глазки удивленно раскрылись:
— Ты разбудила меня, что бы спросить именно это?
Я кивнула и хитро улыбнулась своим мыслям.
— Мне досталась самая невыносимая человечка на свете… — Хомка зевнул и, потер кулачками мордочку. — что надумала-то?
— Тут недалеко есть небольшая речка.
— И шо?
— И то. Купаться пойду. Ты со мной?
Щекастый Тенюшка сложил бровки домиком и прохныкал:
— И что ты не спишь по утрам, как все благоразумные девушки? И что тебе хочется лезть в эту мокрую воду? И что ты таскаешь меня за собой следом?
— Хом, я могу и одна пойти.
— Ну вот еще! А я шо, один тут должен быть?! — возмутился он и почти вприпрыжку выбежал из палатки. — Кто последний, тот глупая человечка!
Водная гладь лесной речушки привлекала своим невообразимым спокойствием. Теплый ветерок, ласковое, еще не жаркое, солнышко. Утренние трели птиц, оповещающих мир о пробуждении. И теплые волны под ногами. Что еще нужно для счастья?
Я скинула одежду и накладки, отлепила носик, отложила зубы и с радостным визгом, голышом, нырнула в прозрачный водоем.
— Тала, не заплывай далеко! — верещал Хомка с берега.
— Не буду, — послушно откликалась я.
Смешной Тенюшка. Куда тут далеко заплывешь-то? Речушка небольшая, неглубокая. На обоих берегах красовались россыпи луговых цветов. Кое-где виднелись кустики с лесными ягодами. Так что, заодно и позавтракать можно.
— Долго не плавай, вода холодная! — закричал пушистик, деловито прикоснувшись пальчиком к воде.