Я учусь быть мамой (сборник)
Шрифт:
Может быть, это и есть обучение Любви, которая потом помогает людям понять друг друга? А ведь именно этой самой Любви учат дети, если их любишь. Нас учат и сами учатся святой науке слышать друг друга. Когда начинаешь чувствовать, слышать близких, начинаешь слышать и понимать других людей. И никакой учебник, никакие консультации этому не научат – этому может научить только любящий человек. И Любовь, которая и состоит-то в понимании друг друга, не дается просто-запросто, не сваливается ниоткуда. Каждый из нас, напитавшись этим чувством в детстве, несет его близким людям, учится отдавать и с благодарностью принимать
Вот для чего нужна семья, в которой и совершается Труд Любви. И то, что будет создано в ней, – это самое драгоценное, что может жизнь подарить человеку. Тогда он многое способен совершить на пути от зверо-человека к бого-человеку.
Путь духовного совершенствования в общении с другими людьми – он-то и есть путь Человека. Его невозможно пройти просто с помощью технологий, тренингов, книг. Это происходит каждый день твоей жизни с теми людьми, за которых ты отвечаешь и душой, и телом. То есть с семьей.
Вот как об этом коротко и очень емко, мудро сказал Пушкин. Снова и снова я возвращаюсь к его мысли, она мне как путеводитель в жизни: «Зависимость жизни семейственной делает человека более нравственным. Зависимость, которую налагаем на себя из честолюбия или из нужды, унижает нас» (из письма жене 8 июня 1834 года).
Вот о чем не договорил в своем рассуждении о семье Лев Николаевич Толстой.
Да, семья делает человека несвободным, обременяя его; но именно она делает человека более нравственным, то есть более Человеком. А честолюбие и жажда материального богатства камнем тянут нас вниз, делают нас не-человеками. Давайте думать об этом, давайте сопротивляться тем узам, которые действительно не просто делают человека несвободным, а низводят его до животного состояния. Много таких соблазнов попадается в жизни. Но, как писал Андрей Платонов, когда вместе с нами живут дети, их слабенькие, маленькие ручки заставляют нас не только пахать, заниматься домоводством, но и всячески заботиться о них; это и толкает нашу огромную жизнь к лучшему.
Значит, стоит вынести в семье все тяготы и трудности, потрудиться ради детей, ради близких и, в конце концов, ради себя самого. И надо знать, когда соединяешь свою судьбу с судьбой близкого человека, что тебе предстоит большой Труд жизни, который даст тебе то, что заслужишь: либо рай бескорыстной любви, либо ад заброшенности и одиночества.
Все мы накапливаем в этом Труде свой опыт. Давайте поделимся им друг с другом. Мы, Никитины, на это когда-то отважились, и, как люди говорят, не зря – пригодился наш опыт другим.
Однажды я обратилась к читателям «Комсомольской правды». В рубрику «Домашний педсовет» пришло очень много интереснейших писем. Их обзор, а вернее, беседа с их авторами и послужила основой книги «Отчий дом».
Отчий дом
Дружно не грузно, а врозь – хоть брось
Отчий дом. Из него мы уходим в жизнь и сюда возвращаемся – хотя бы памятью, – когда жизнь своими подъемами, ухабами и крутыми поворотами испытывает нас на прочность. И счастлив тот, кто
За что благодарны мы своим родителям, справедливы ли наши обиды и что такое родительский дом в жизни каждого человека – об этом рассказывают многочисленные письма в редакцию. В них – факты и эмоции, наблюдения и размышления: крупицы того современного личного опыта, который может стать драгоценным достоянием всех, даже если просто изложить его в определенной последовательности без каких-либо комментариев.
Сначала именно это и было моей задачей. Но вскоре я убедилась, что почти каждое письмо будоражит меня и вызывает на ответную откровенность, размышление, спор. И я не могла от них удержаться.
К тому же, отбирая, анализируя и систематизируя чужие и свои наблюдения и переживания, я довольно быстро обнаружила, что всякий опыт имеет две стороны: индивидуальную – свойственную лишь данному человеку, именно этой семье и больше никакой; и общую – выявляющую какие-то закономерности, обязательные для нормальной жизни каждого человека, каждой семьи.
Обычно, советуя что-нибудь друг другу, мы опираемся на свой опыт, но как же часто при этом забываем, что не всё может быть применимо всеми, и навязываем другому то, что годится только для самого советчика.
В таком случае мне вспоминается одна притча.
Однажды воробей пожаловался медведю: «Звери меня гонят, птицы обижают – житья нет! Что делать?» – «Вот чудак! Да ты на них р-р-рявкни!»
Работая над письмами, я попыталась не просто рассказать о разном личном опыте, но и «вынести за скобки» нечто важное и нужное для всех, и очень старалась избежать «медвежьих советов». Это вряд ли вполне мне удалось – ведь я тоже исходила из собственного опыта, опыта моего отчего дома. Но у вас, мой читатель, есть тот же критерий и то же право воспользоваться им для оценки моего труда и продолжения начатого разговора.
Семейное счастье – от чего оно зависит?
Для нормального – счастливого! – детства как минимум нужна счастливая семья, которую заменить ничем нельзя. Для меня это аксиома. Другие считают, что специалисты в общественных воспитательных учреждениях дадут детям куда больше, чем любые матери. Спорить не буду, но приведу такое вот наблюдение. У истоков каждой незаурядной жизни стоит семья и, как правило, мать. По крайней мере, мне не удалось обнаружить ни одного противоположного факта. И еще я не знаю ни одного выдающегося, известного миру человека, который бы с младенчества был воспитан пусть даже самым выдающимся педагогом, но вне семьи.
Не странно ли: обыкновенные матери могут дать своему ребенку больше, чем знаменитые педагоги!
Странного тут ничего нет: это чудо рождается только любовью тех, кто рядом с малышом с первого дня его жизни, рождается счастьем всей семьи.
От чего же зависит само семейное счастье? От любви родителей? От совместимости их характеров? От материальных условий? От уровня образования? От внешних обстоятельств? От мужчины? От женщины? От удачливых детей? От помощи и невмешательства родни? От распределения домашних забот? От чувства юмора? От умелых рук? От доброго сердца?