Я умру завтра
Шрифт:
Тут же осуществил собственную теорию, формируя из солёной, морской воды огромный шар, который начал нагнетать, увеличивая его размер.
— Хорес… — округлил глаза Ресмон, вставший рядом. Матиас тоже присвистнул, пока остальные толкались за спиной, пытаясь хоть взглянуть.
— Почти… десять… метров… — ощутил я напряжение и жжение в руках. Причём я даже не формировал эту махину, а просто контролировал!
И тут, прежде чем я успел ещё хоть что-то сделать, в мой шар влетел небольшой кусок камня, пробивая его насквозь, отчего поток воды обрушился обратно,
Послышался смех. Высунувшись из окна чуть дальше, различил веселящихся парней из Первой или Второй школы, которых я вообще не знаю.
— Эй! Это было нечестно! — воскликнул я с долей позитива, которого, на самом деле, не было. Но я не планировал молчать или пытаться конфликтовать. Проигрышная стратегия, что там, что там. Молча утереться — значит открыться для новых шуток или издёвок. Уже не безобидных, как от моих товарищей по комнате, а вполне себе реальных. Оно мне надо? Нет. Если же начну кричать, что они ублюдки, которые «поломали мой шар», то сразу доведу дело до конфликта. А я ведь только-только из одного, в своей школе, вылез! Не хочу снова!
Тем более, что здесь нет лазарета. Конечно же нас, перед выпуском, предупредили, что теперь любые травмы чисто на нашей совести, но… к хорошему быстро привыкаешь. Я же свои целительские навыки знаю замечательно: остановить кровь и залечить поверхностную рану — мой максимум. И хоть Колетта рассказывала (а в моей «книге заклинаний» даже записано) про другие приёмы лекарей, но… не отработаны они, вот совсем!
И кто даст гарантию, что среди остальных магов найдутся компетентные целители, которые поставят меня на ноги? Хех, ещё одна причина избегать конфликтов!
— Всё честно! — послышался ответный выкрик. — Сам виноват!
— Когда отдохну, то создам ещё один шар, который будет даже больше! — откровенно детское поведение, за которое меня бы засмеял брат. Засмеяли бы все. Но… здесь, среди этих людей, такое вполне себе позволительно и даже нормально.
От незнакомых парней послышался смех, но в нём не было какой-то злобы. Похоже, получилось решить предполагаемую ситуацию если не в плюс мне, то хотя бы не в минус.
В этот момент дверь за нашими спинами открылась и показалось сердитое лицо Фируса, одного из наблюдателей, направленных с нами.
— И что вы, сукины дети, тут устроили?! — с изрядным возмущением выкрикнул он. — Думаете, не сумеем организовать кнут на корабле?!
— Так это не мы, — вышел я вперёд, смело посмотрев ему в глаза. — Это из Первой школы, — сказал наугад, — кидают камни и воду, вон там, — ткнул пальцем в сторону, — они ещё и над нами смеются!
Убили едва ли не полчаса, но всё-таки успокоили этого ублюдка, которого мне, признаться честно, искренне хотелось вытолкнуть из окна, когда Фирус наклонился посмотреть, про каких именно ребят из другой школы я веду речь.
Еле сдержался, понимая, что вот вообще ничего этим не добьюсь!
Мало того, это говно ещё и всплывёт, а потом его затащат на корабль… В общем, еле-еле отмазались! И плевать,
— Смотри, пожар не устрой, — пробурчал Матиас, — а то нам от Фируса точно достанется.
— Если бы вы, «друзья», заметив на ужине отсутствие товарища, — указал на себя рукой, — принесли бы немного еды, то шансы на непроизвольное возгорание значительно бы уменьшились.
— Тебя сегодня и так «сладеньким» побаловали, — с долей зависти хмыкнул Ресмон. — Вот как, сука, у него получается, а? — это уже он у других спросил. — Я, мать вашу, почти неделю вокруг Налби круги нарезаю, а этот… типа не заинтересованный весь, едва ли не рожу кривит, видя остальных, ну прямо, ни дать ни взять, лично герцог, — здоровяк притворно выпятил грудь и важно сжал губы. — А стоило лишь на час-другой в покое оставить, как уже деваху разложил!
Я всё ещё не говорил им, что в какой-то степени и есть герцог. Пф-ф!..
— Вот-вот, имей совесть, Кирин, — усмехнулся Гилтав. — Надо выбирать: или девочка, или ужин.
Особенно занимательно это смотрится в формате: ни того, ни другого. Хотя если ужин был аналогичного качества, то… эх, всё равно жрать придётся. Будто бы у меня есть выбор? Вот с Люмией он и правда есть, хотя что-то мне подсказывает, затащи я её в ту прачечную, так даже и не пискнула бы. Хм, это только со мной бы так или с любым? Хочется надеяться, лишь со мной.
Тьфу, сижу тут, думаю об этом, словно и правда собрался «клинья подбивать»!
— Заткнитесь уже, — сердито фыркнул Ольфрен. — Я спать хочу! Сегодня на восходе встал. И завтра, чувствуется, будет точно также.
В логике парню не откажешь, так что народ начал переодеваться и занимать постели, попутно ругаясь на клопов, которых в них было немало. Я скривился и выругался, едва не запоров руну. Отложил вещь в сторону. Можно доделать позже, главное вернуть то же состояние и образ, а там… пожалуйста, продолжай. Удобно! Ну-у… в какой-то мере.
Достав скарпель и опустив лампу на пол, под заинтересованные взгляды остальных ребят, сверившись с книгой рун, начертил на деревянном каркасе койки четыре довольно простых знака: «Насекомые», «страх», «неприятие», бегство'.
— Смотрите-ка, — усмехнулся, — сработало.
Признаться, сомнения были, но… не прошло и пары минут, как тоненький ручеёк клопов и каких-то иных жучков, начал разбегаться во все стороны.
— Твари, сука, сука! — Ресмон подскочил и начал давить их сапогом, спешно натянутым на ногу. Остальные быстро последовали его примеру, даже Ольфрен вскочил — правда обошёлся без сапога, используя свои «каменные» пятки. Чего тут удивляться, если босиком всю жизнь ходил?