Я в любовь нашу верю...

Selia Meddocs

— Пора, — коротко бросил Данбурит, подавая знак Лин-Лин и та, подпрыгнув на месте, скрылась за дверью.

Он же, помедлив немного, спустился вниз и направился к своему месту у подножия сцены, где обычно сидело жюри. Заняв его, Данбурит не покидал кресло ровно до тех пор, пока Минако, наконец, не поднялась на сцену и не замерла, надменно и горделиво вскинув голову — мол, вот она я — смотри, любуйся! До этого он просмотрел дефиле еще нескольких конкурсанток, одобрительно кивая и перебрасываясь с ними парой ничего не значащих фраз. Они не были нужны Эйсу — вся эта иллюзорная паутина была сплетена всего для одной мушки

с золотыми крылышками. И вот когда Венера замерла у самого края сцены, положив одну руку на бедро и выжидающе уставившись на Кейто, он широко улыбнулся, выражая несказанную радость от того, что мушка уже приземлилась на липкие нити его паутины.

— Ох, дорогая моя! — воскликнул Эйс, поднимаясь с места и наблюдая за реакцией Айно. Та широко распахнула глаза в немом удивлении, когда увидела, как он ловко вскакивает на сцену, игнорируя ступеньки, и покровительственно приобнимает ее за плечи. В этом жесте не было ни капли любви и искренности — только игра на камеру. — Ты просто идеальна, совершенна, неподражаема! Именно та, которую я искал! Ну же, скажи, как тебя зовут?

Минако совершенно растерялась. В ее глазах читались смятение и невысказанный вопрос: «В своем ли ты уме, парень?», и Данбурита это изрядно позабавило. Он наклонился к ее уху и шепнул:

— Подыграй же мне, Минако!

Айно судорожно вдохнула, принимая игру Эйса и ответила в микрофон, услужливо сунутый Лин-Лин ей под нос:

— Минако Айно.

Защелкали камеры невесть откуда взявшихся папарацци, на мгновение ослепив блондинку, но Темный Адонис не дал ей отвлечься, объявив во всеуслышание то, о чем мечтали все собравшиеся в этом зале девушки:

— Итак, я нашел ту самую девушку — и это участница под номером двадцать три — Минако Айно! Послезавтра мы вылетаем с ней и со съемочной командой на тропический остров в Тихом Океане, дабы приступить к работе над новым клипом. Поприветствуйте же победительницу!

Из зала раздалось два-три жидких хлопка, в то время как Лин-Лин восторженно била в ладоши, визгливо смеясь. Минако чувствовала на себе завистливые взгляды оставшихся не у дел моделей и манекенщиц, и это добавило горечи к сладкому вкусу победы.

«Я победила! Победила!» — хотелось прокричать Минако, но она лишь широко улыбалась, не слыша ничего, кроме биения собственного сердца и щелчков фотокамер.

От толпы отделилась группа потерпевших поражение конкурсанток, среди которых счастливая победительница узнала давешнюю брюнетку в горжетке и кроваво-красным маникюром. Красотки бросили на Айно взгляды, полные плотоядной зависти, а одна из них произнесла нарочито громко — так, чтобы ее слова долетели до блондинки:

— Тут наверняка не обошлось без постели. Уж слишком все просто у нее получилось.

— Точно! — поддержал кто-то реплику этой стервы, и щеки Минако залились краской возмущения. Она хотела было что-то крикнуть им вслед, дабы обелить свое честное имя, но Эйс, по-прежнему приобнимая Венеру за плечи, лишь крепче сжал ее и шепнул, обдавая ухо горячим дыханием:

— Не обращай внимания. Будь выше этого.

Айно подчинилась, проглотив обиду, но все же настроение ее было безнадежно испорчено. Кейто отстранился и сделал Лин-Лин знак подать девушке халат, не пошевелив и пальцем, чтобы накинуть вещь на озябшие плечи Минако. Внутри него боролись противоречивые чувства: Данбуриту хотелось задушить Венеру,

в то же время он испытывал мучительное желание впиться в ее губы, целовать до самозабвения; ласкать, причиняя боль. Этот убийственный коктейль ударил темному офицеру в голову, и он поспешно отступил от Айно, до скрежета сжав зубы.

Минако же, завязав пояс халата, скрестила руки на груди и выжидающе уставилась на Кейто — точь-в-точь, как ревнивая жена на поздно вернувшегося домой мужа. При этом она не говорила ни слова, но Эйс догадался о причинах такого ее поведения.

— Я знаю, что ты хочешь сказать, — поспешно начал он, предложив Айно уйти со сцены. — Я слишком долго не давал о себе знать — каюсь, — коротко рассмеявшись, Кейто опустил голосу и развел руками. — Но у меня есть оправдание — я записывал новый альбом и готовился к кастингу.

— Вот как? — весело хмыкнула Венера. — Надо же, какое усердие — мне даже немного завидно!

— Сердишься? — насмешливо уточнил парень, издевательски вздернув бровь.

Минако фыркнула и отвернулась, едва сдерживая рвущийся наружу истерический хохот:

— Конечно же, нет!

— Значит, да, — констатировал Эйс и с победой взглянул на Айно. Та шутливо ткнула его локтем в бок и звонко рассмеялась.

— Ты слишком самоуверен, Кейто. Но я не сержусь, правда. Просто твое поведение было как минимум странным, — девушка намеренно не озвучила все те мысли, что пришли ей в голову за прошедшие две недели — не хватало еще, чтобы он подумал чего лишнего.

— Ну, раз я прощен, значит, еще не все потеряно, — Эйс подмигнул и протянул Минако белый конверт. — Вот, держи. Здесь твой билет на самолет. Вылет послезавтра, ровно в семь утра. Не опаздывай!

— Куда летим? — с готовностью отозвалась девушка, заглядывая в конверт.

— На остров Такутеа. Остальное рассказывать не буду — увидишь потом все своими глазами.

— Идет! — засияла Минако и, поддавшись порыву, чмокнула Кейто в щеку и ушла, крайне довольная собой. А Данбурит застыл на месте, точно громом пораженный — поцелуй Айно выбил его из колеи, и теперь горел невидимым клеймом. Темный Адонис ожесточенно стер его рукавом и резко выдохнул. Первый раунд игры окончен. Все самое интересное ожидало впереди.

Через день самолет с Эйсом, Минако и съемочной группой во главе с Лин-Лин приземлился в аэропорту Раротонга. Там пассажиров со всеми чемоданами и оборудованием тут же пересадили в частный самолет и переправили на Такутеа. Минако в перерыве между пересадками не успела как следует рассмотреть пейзажи острова — а сквозь иллюминаторы оценить все прелести тропиков не представлялось возможным. Но едва завершился очередной перелет и спустили трап, Айно первая вышла из самолета и осмотрелась, не сдерживая восторгов по поводу увиденного.

Пейзаж Такутеа словно сошел с рекламного буклета туристического агентства — бескрайнее голубое небо, сливающееся на горизонте с зеленовато-лазурной чешуей океана, полоска белого песка, который жадно лизали набегающие на пляж волны… И, конечно же, пальмы — извечный символ тропических островов. На их вершинах зрели кокосы — гроздья зеленоватых круглых плодов, напоминающих мячи. Теплый солоноватый бриз трепал волосы Минако, а солнце щедро дарило свое тепло.

— Это рай!.. — восхищенно выдохнула Айно, сделав пару шагов по песку и осмотревшись.