Я в любовь нашу верю...
Шрифт:
Любовь!
Минория изогнула губы в ироничной улыбке. Вот тебе и дочь Астарты, богини любви! Сапожник без сапог, как говаривали на Терре. Да, она любит, но чувства ее не взаимны. А зачем такая любовь вообще нужна? Что она принесет, кроме боли разбитого сердца?
Размышления принцессы Венеры были прерваны звуком открывающейся двери. Спустя мгновение в ее покои, словно лепесток жасмина на крыльях ветра, ворвалась счастливая до беспамятства Серенити. Предсвадебная лихорадка нисколько не утомляла ее — наоборот, лунная принцесса находила во всей этой кутерьме сущее удовольствие. Сегодня с нее снимали мерки для свадебного платья — а это заняло добрых три часа неподвижного стояния на одном месте, поворотов,
Лунная принцесса подскочила к Минории и протянула ей руки, с ласковой улыбкой заглядывая в лицо подруги. Та тут же надела маску беззаботности и улыбнулась. Серенити взяла ее руки в свои и прошептала, доверительно глядя принцессе Венеры в глаза:
— Ты знаешь, о чем я хочу попросить тебя, Мина, — нежный румянец залил щеки принцессы, и она с девичьей стыдливостью опустила взор. — Помоги мне сегодня вечером сбежать на Терру.
— Снова? — Минория широко распахнула глаза в немом удивлении и сокрушенно покачала головой. — Серенити, когда же ты наконец поймешь, что это опасно! Мы с Артемисом всякий раз рискуем, позволяя тебе спускаться на соседнюю планету. Прошу, оставь это! Ведь скоро… свадьба! Еще немного, и вы будете вместе навеки! — от этих слов принцессе Венеры стало так больно, что даже дыхание перехватило, и она с трудом сглотнула застрявший в горле ком.
В ответ Серенити тихо рассмеялась — словно зазвенели серебряные колокольчики:
— Мина, я тебя не узнаю! Такое чувство, будто мы с тобой поменялись местами. Ты стала такой осторожной!.. На тебя это не похоже.
— Я… — начала дочь Астарты и нервно облизнула губы, опуская глаза, — беспокоюсь.
— Все в порядке! — поспешно уверила ее Серенити и крепче сжала ладони подруги. Минория подняла глаза и прочла во взгляде лунной принцессы покой, безмятежность и счастье, что золотыми рыбками плескались в мягкой синеве бездонных очей. — Мина, тебе ли не знать, что такое любовь?
От этих слов у принцессы Венеры замерло сердце. О да, Серенити, ты даже представить себе не можешь, насколько! Душа сжалась в болезненном спазме, в глазах защипало от непрошеных слез.
А Серенити тем временем продолжала:
— С каждым днем я люблю Эндимиона все сильнее и сильнее. Это какое-то сладкое безумие!.. За спиной словно вырастают крылья, в животе порхают бабочки. Так легко и свободно… — лунная принцесса в упоении прикрыла глаза и выдохнула сквозь чуть приоткрытые губы.
Минория выслушала ее спокойно, не перебивая, однако смотреть на сияющее лицо подруги было выше ее сил. Невольно она сравнила музыку души Серенити со своей: душу дочери Селены наполняли нежные переборы арфы, в ее же раненой тоскливо пела скрипка.
— Хорошо, я снова помогу тебе, — словно со стороны услышала свой голос Минория. — Как и всегда, ровно в полночь.
— Ох, спасибо тебе! — воссияла Серенити и порывисто обняла подругу, легонько коснувшись ее прохладной щеки своей, горячей, и выбежала из покоев, оставив принцессу Венеру наедине с тяжелыми мыслями.
Минория устало опустилась на ложе и прикусила губу. Боги, и за что ей только эта пытка? Наверное, за то, что посмела полюбить чужого возлюбленного. И все, что ей теперь остается — это проглотить боль и жить дальше с обрезанными крыльями, вспоминая тот единственный украденный поцелуй.
Эндимион встретил ночь на балконе своих покоев, с удобством устроившись в оббитом бархатом кресле с резными ручками. Закинув ногу на ногу, принц с задумчивостью поэта взирал на лунную дорожку, рассекающую тьму морской глади. Там, где лунные лучи касались поверхности, вода казалась
Эндимион думал о предстоящей свадьбе и о своем с Серенити будущем. Легкая улыбка тронула его губы. Серенити… Имя таяло на губах, такое же нежное, как и его обладательница. Лунная принцесса стала его сбывшейся мечтой, и принц раз за разом возносил благодарности богам за то, что их предстоящий династический брак освящен любовью, а не корыстными побуждениями. Воистину, в этом мире так тяжело столкнуться с настоящим чувством, особенно в кругу венценосных особ!.. Скоро, совсем скоро Серенити станет его женой, и он введет ее в свой дворец в качестве будущей королевы Иллюзиона. Сладостное предчувствие охватило Эндимиона, отозвавшись дрожью во всем теле, и он прерывисто вздохнул, мечтательно прикрыв глаза.
Лунный луч вдруг коснулся лица принца, едва слышно щекоча кожу. Он открыл глаза и увидел, как по этой иллюзорной дорожке спускается Серенити, легко и непринужденно паря в воздухе. Видение очаровало Эндимиона, хотя он видел его неоднократно. Казалось, что фигура принцессы соткана из туманной дымки, что укрывает землю незадолго до рассвета, волосы ее — это два бледных лунных луча… И это чудо скоро будет зваться его женой.
Принц встал и протянул руки навстречу Серенити. Ладони их соприкоснулись, и вот уже лунная принцесса стоит рядом, нежная и хрупкая в своем полупрозрачном белом платье, сквозь ткань которого угадываются контуры девичьего тела. Эндимион бережно заключил ее в объятия, и губы их слились в трепетном поцелуе — нежном и чувственном.
— Ты пришла… — прошептал принц чуть слышно, оторвавшись от губ возлюбленной.
— С трудом уговорила Минорию помочь мне, — ответила Серенити, кротко улыбаясь, и положила ладони на грудь Эндимиона. — В последнее время она будто бы не в себе, — спустя некоторое время пожаловалась принцесса, проводя пальчиком по расшитым золотом позументам.
— Отчего же? — вскинул брови принц, невольно напрягшись. Его настороженность была вполне объяснима: Эндимион чувствовал, что невольно подпадает под власть чар Минории, и это вызывало в нем чувство неловкости и стыда. Но не думать о ней не мог, хоть раз за разом и повторял, что это грешно и неправильно, что он любит одну только Серенити. Ибо так оно и было.
— Она остро реагирует на все, что связано с любовью, — сообщила Серенити, вскинув голову. — Кажется, ее сердце разбито. Неужели у них с Кунсайтом произошла серьезная размолвка? — задумчиво произнесла девушка, чуть прикусив губу. — После того как она побывала в Арабии, их отношения не заладились. Я переживаю…
При этих словах сердце Эндмиона невольно сжалось, и он привлек к себе Серенити, словно желая успокоить принцессу, поделиться с ней своими силами.
— Здесь я бессилен, любовь моя, — пробормотал он, касаясь подбородком ее волос. — Там, где двое дерутся, третий не мешай. Разберутся… — принц поцеловал Серенити в макушку, но та не отреагировала на ласку, чуть отстранившись.
— Но… — возразила лунная принцесса, серьезно намереваясь потратить половину свидания на выяснение чужих отношений, и Эндимион, желая прервать готовый сорваться с уст поток слов, приник к ее трепещущим губам.
Все мысли тотчас же вылетели из головы Серенити, и она, отдаваясь во власть чарующих ласк возлюбленного, обвила руками его шею, прижимаясь к Эндимиону всем телом. Принц легонько коснулся кончиками пальцев обнаженной спины девушки, и по телу лунной принцессы пробежали разряды тока, порождая во всем теле волнительную дрожь. Прошептав его имя, Серенити уткнулась лбом в плечо Эндимиона и замерла, наслаждаясь снизошедшим на нее покоем.