Я вам что, Пушкин? Том 1
Шрифт:
Я шумно выдохнул. До ужаса захотелось, чтоб мой кулак щас столкнулся с его наглой рожей. Сидит передо мной на лавочке, как грустный Киану, мать его, и строит из себя оскорбленную невинность.
— А дома у меня тоже спамер ошивался? Я Саёри знаю, она врать не станет!
— Да не знаю я! — обозлился он, — может, ты в школе насолил кому-то или бешеная поклонница за твоими ношеными трусами охотится — мне насрать!
Парень сложился в три погибели и протяжно застонал. После чего в ярости саданул кулаком по подлокотнику лавочки.
— У меня в неделе один день выходной, понимаешь? —
Нацуки мягко потянула меня за рукав. Я повернулся к ней. Весь боевитый настрой мою спутницу покинул, и теперь она казалась первоклашкой, которую стыдит за прогулы суровый учитель.
(а ведь врет игра. говорю тебе, врет. нет ей восемнадцати никак. даже шестнадцати нет. разраб точно всем наврал, чтоб не попасть под каток культуры отмены. и, кстати, парень этот тоже врет. талантливо отбрехивается, конечно. к тому же у тебя доказательная база слабая. но все же)
— Может, ты ошибся? — спросила Нацуки тихо, — мало ли, в жизни удивительные штуки на каждом шагу происходят. Просто вы с этим челом…
— Меня Майклом зовут вообще-то, — проворчал он.
— … да, Майклом, — поправилась Нацуки, — вы очень похожи. Но такое случается. Гены у вас так расположились или что-то в этом роде.
Ага. Гены. И Чебурашки с ними по соседству. Нет, этот мудила точно мне заливает, но пока прицепиться не к чему. Это он щас передо мной смирный сидит. Но когда впервые встретились, у меня даже екнуло что-то. Сильнее любого «паучьего чутья». А первое впечатление зачастую и самое верное.
— Я против вас ничего не имею, ребят, — заявил Майкл, потирая ладони, — обознались, ну и пусть. Забудем. Даже вот что скажу — если вам куда-то надо будет доехать, маякните, я помогу. Ща, только визитку с телефоном достану.
Он засунул руку в карман пиджака и через пару секунд извлек белый пластиковый прямоугольник.
— Вожу я аккуратно, ты знаешь, — обратился он ко мне, — я ж тебя на свидание отвозил…
Кусочек паззла, который я с таким упорством пытался приладить, наконец встал на место. С оглушительным щелчком. Почти что гром грянул в моей свинцовой башке.
— Вот и прокололся ты, Майк, — заметил я, — мы действительно с тобой ездили «Золотого изобилия». Только я на сто пятьдесят процентов помню, что не говорил про свидание за все время в пути. Ни единого разу.
Он изменился в лице так, будто перед ним на тарелке лежала дохлая крыса. Понял, что ошибка уже допущена.
— Ну так зачем еще туда ездить? — попытался этот хитрый черт сохранить лицо, — это рестик фешенебельный, для парочек.
— «Для парочек» — передразнил я его, — тебе откуда знать? Может, я на ужин с деловым партнером ехал. В стартап вложиться хочу. Например, помочь Нацуки пекарню открыть. Как тебе такая идея, м?
Майк затих. По всему выходило, что к стенке я его грамотно прижал, тут уж не вывернешься. Нацуки почувствовала ПЕРЕЛОМ в динамике и приободрилась.
Навесив на лицо грозную мину, она погрозила парню кулаком и рявкнула:
—
Но сдаваться наш соперник совсем не собирался.
— Ты и сам не помнишь уже, что говорил, — возразил он, — со швейцаром на всю улицу пререкался, я и услышал.
Превосходно. Можно захлопнуть ловушку — зверек уже внутри.
— А теперь ты окончательно себя закопал, — заявил я и даже не стал скрывать торжество, — к тому времени, как я с ним выяснять отношения начал, тебя с твоим мотороллером уже и след простыл. Так что одно из двух — либо у тебя слух, как у летучей мыши, либо ты мне врешь прямо в лицо. И на Бэтмена ты совсем не похож, друг.
(великолепная работа, детектив)
Зовите меня просто Гарик Дюбуа, ребята. Мы с моим напарником Нацукимом Кицураги тут порядок наведем, черт возьми. И начнем с этого парня…
— Ну что? Нечего сказать? — вкрадчиво поинтересовался я.
Майк медленно склонил голову и утер со лба крупные градины пота. К полудню снова обещалась такая же жара, как вчера. Но я почему-то был готов поспорить, что парит моего собеседника
(допрашиваемого)
совсем не высокая температура воздуха
— Как же ты мне надоел, — процедил он сквозь зубы и выпрямился.
Я отшатнулся; его взгляд буквально горел ненавистью. А еще показалось, что по лицу пробежала рябь, как помехи на неоднократно переписанной ВХС-ке. Оно непрестанно менялось — не человек, а восковая маска, которой не дают окончательно застыть Нет, пожалуйста, только не новые глюки.
— Гару, что происходит?
Нацуки тут же вцепилась мне в запястье мертвой хваткой. Голос ее был наполнен страхом и злостью.
— Нацуки, — постарался я говорить как можно более спокойно, — беги отсюда как можно быстрее и как можно дальше. Лучше дуй прямиком домой. И никому не открывай, даже отцу. Поняла меня?
— Если думаешь, что я тебя с этим оставлю, ты и правда дурак, — заупрямилась она.
— Не обсуждается, — рубанул я, — я за твою безопасность отвечаю. Головой отвечаю, если хочешь. Поэтому не спорь. Я не дам тебе упасть.
Последняя фраза из меня вырвалась, вылетела на волне напряжения.
Раздались хлопки — сухие и зловещие. Майк все так же сидел перед нами. Лицо его оплывало тающим свечным воском, и только глаза оставались неподвижными. Никогда прежде на меня не смотрели с такой злобой. И, наверное, уже не посмотрят. Переплюнуть это невозможно.
— Трогательная сцена, молодцы, — отметил Майк, — текст слегка подкачал, но эмоциональный накал на уровне. Впрочем, даже так лучше, чем та мура, которая тут вместо скрипта. На каждого ловца есть свой ловец, Гару, и я хочу, чтоб ты об этом не забывал.
Он сделал многозначительную паузу и закончил:
— Или тебе более привычно зваться Игорем?
Глава 31
— Или тебе более привычно зваться Игорем?
По этой пафосной фразе я понял, что в соперники мне достался любитель нагнать ДРАМАТИЗМА. Наверное, он ждал, что после этого откровения невидимый оркестр сделает «та-да-дам!» или Гоблин выдаст свое коронное «вот это поворот».