Я вам любви не обещаю
Шрифт:
— Вы, барышня, чего хотели-то? — поинтересовался он.
— Мне, любезный, с хозяевами бы увидеться, — совсем растерялась Вера.
Было очень похоже на то, что её здесь не ждали и о её приезде даже не слышали.
— По какому делу? — бородатый мужик вышел из сторожки и теперь бесцеремонно разглядывал посетительницу.
— У меня рекомендательное письмо к князю. Я гувернантка, — чуть слышно пролепетала девушка.
— Гувернантка значит, — усмехнулся мужик, но калитку открыл и, взяв из рук Веры саквояж, отправился
Господский дом, построенный в середине прошлого века, являл собой грандиозное сооружение в три этажа. В южном крыле располагались жилые комнаты обитателей усадьбы. Северное крыло занимал бальный зал, обширная библиотека, крытая оранжерея и покои для гостей.
Сторож передал посетительницу с рук на руки дворецкому и удалился. Исполненный важности дворецкий в темно-красной ливрее, шитой серебряными галунами, проводил девушку в небольшую гостиную, взял у неё рекомендательное письмо и удалился с докладом.
Ждать Вере пришлось около часа. Она с самого утра ничего не ела, и в животе неприятно урчало от голода. За время своего вынужденного ожидания, дабы отвлечься от мыслей столь приземлённых, она несколько раз обошла по кругу небольшую комнату, рассмотрела в подробностях развешанные на стенах акварели и каждую фарфоровую безделушку на каминной полке.
Дверь за её спиной с глухим стуком захлопнулась. Вздрогнув, девушка обернулась.
— Вера Николавна, полагаю? — обратился к ней высокий мужчина.
Вера судорожно кивнула, язык прилип к небу, не желая повиноваться.
— Князь Николай Васильевич Уваров, — представился вошедший.
— Очень приятно познакомиться, ваше сиятельство, — присела в реверансе девушка.
Князь некоторое время молчал, подвергая Веру самому критичному осмотру. Девушке столь пристальное внимание было неприятно, но пришлось смириться. Ведь не может же князь нанимать в гувернантки к единственной дочери первую встречную?
— Я прочёл ваши рекомендации, — наконец изрёк он. — Парфён Игнатьевич пишет, что вы ранее нигде не служили, но получили превосходное образование.
— Так и есть, — стушевалась Вера под его внимательным взглядом. — Я училась в Екатерининском институте, но не смогла окончить последние отделение из-за болезни маменьки, — добавила девушка.
— Это ничего, — задумчиво произнёс князь. — Тоцкий весьма высокого мнения о ваших способностях, а я склонен доверять его суждениям.
— Благодарю, ваше сиятельство, — рассматривая Уварова из-под ресниц, отозвалась Вера.
На вид князю было чуть более сорока. Наружность он имел приятную, лицо можно даже было бы назвать красивым, но небольшой шрам над верхней губой несколько портил общее впечатление. Из-за увечья казалось, что князь постоянно ухмыляется. Курчавые волосы, коротко остриженные на затылке, пышной темной волною спадали на высокий лоб. Глубоко посаженные карие глаза смотрели прямо и, казалось, что князь видит насквозь своего собеседника.
— Я
В комнату впорхнула девочка лет восьми, прелестное создание. Аннет унаследовала от отца пышные тёмные локоны, а от маменьки выразительные голубые глаза. Вера убедилась в том, как только увидела княгиню, вошедшую в гостиную вслед за дочерью.
Снова склонившись в реверансе, девушка ожидала первых слов хозяйки имения. Первым опомнился князь.
— Ольга Михайловна, — обратился он к супруге. — Позвольте представить вам Веру Николавну Воробьёву, новую гувернантку Аннет.
— Вы уже пришли к соглашению? — недовольно нахмурилась Ольга Михайловна, обратившись к супругу.
Князь кивнул.
— И что же, у вас и рекомендации имеются? — повернулась она к Вере.
Вера выпрямилась и беспомощно взглянула на Николая Васильевича.
— Тоцкий рекомендовал её, — ответил князь.
— Тоцкий! Снова Тоцкий! С каких пор вы стали так доверять этому человеку? — взорвалась княгиня.
Вера удивлённо моргнула. Впрочем, княгиня быстро взяла себя в руки.
— Прошу извинить меня, — деланно улыбнулась она. — Это все, знаете ли, дела семейные. Сколько вам лет, Вера?
Вера обратила внимание на то, что княгиня умышленно опустила её отчество, дабы указать, что она всего лишь наёмная прислуга в этом доме и не более того.
— Восемнадцать, — тихо отозвалась девушка.
— Ба! Да вы слишком молоды! — уселась в кресло княгиня с видом полнейшего изумления на лице. — Признаться, я думала, вы будете чуточку постарше. Впрочем, чёрный цвет всегда годков добавляет.
Самой Ольге Михайловне на вид никак не могло быть больше тридцати. Княгиня была очень эффектная женщина. Белокурая, статная, с молочно-белой кожей. В ней потрясающим образом сочетались полная здоровья красота и изящество, более свойственное барышням хрупким и манерным. Рядом с нею Вера чувствовала себя совершенно бесцветной, блеклой и неинтересной.
— Ну, расскажите же о себе, — указала ей на противоположное кресло княгиня.
Вера робко присела на самый краешек.
— Отца своего я не знала, — начала она.
Брови княгини удивлённо взлетели вверх:
— Как такое возможно?
— Он служил в Дагестанском конном полку в чине штабс-капитана и был убит незадолго до моего рождения.
Ольга Михайловна покачала головой:
— Верно, вам пришлось нелегко после смерти родителя. А ваша маменька?
— Маменька скончалась две седмицы назад, — опустила глаза девушка.
— Примите мои соболезнования, — мягко произнесла княгиня, — и извините мою бестактность. Глядя на вас можно было догадаться. Стало быть, вас Тоцкий рекомендовал?