Я вас не помню...
Шрифт:
Отец попросил Мэгги встречать невесту вместе с ним перед входом в церковь, а потом быть его «шафером».
Это вносило в венчание некоторые неканонические изменения, но священник Стенли был снисходителен, зная, что для Уильяма Фейрчайлда после смерти жены значила его единственная дочь.
После венчания, на немноголюдном обеде, Мэгги сидела рядом с Диланом, и хотя она пыталась разговорить его и как-то привлечь к себе внимание, а то и пофлиртовать с ним, он оставался вежливо равнодушен.
Манеры Дилана были безупречными, но держался он сдержанно,
Когда Мэгги помогала своей новоиспеченной мачехе в ее сборах – новобрачные отправлялись в свой медовый месяц, – она случайно упомянула о странной сдержанности Дилана на свадьбе и была поражена, увидев слезы в глазах Розмари.
Потом та поведала Мэгги, сколько сил она потратила на то, чтобы сломать барьер, которым Дилан решил отгородиться от всего мира. Мэгги вспомнила рассказы Розмари о его детстве, как двухлетним ребенком он был покинут матерью.
Приюты менялись один за другим, потому что власти никак не могли найти мать ребенка и получить у нее согласие на его усыновление. Так продолжалось без малого двенадцать лет.
Когда он стал жить у Розмари, та начала замечать в нем и человеческую теплоту, и стремление к привязанности и любви. Но все это, как она поняла, мальчик намеренно скрывал. Розмари надеялась, что в один прекрасный день Дилан встретит женщину, которая согреет его любовью и вниманием и сможет разрушить стену отчуждения, которую он сам возвел.
Когда Розмари и Уильям, попрощавшись со своими немногочисленными друзьями, отбыли, Дилан и высказал Мэгги свое мнение о браке, столь шокировавшее ее. Вспомнилось ей и все то, что она слышала от Розмари.
– Ваш друг-адвокат прав. – Густой голос Дилана прервал мысли Мэгги.
– В чем прав? – спросила она, повернувшись к нему.
У него было сосредоточенное лицо, будто он обдумывал какую-то проблему.
– Лестница в плохом состоянии, – пояснил он. – Я рекомендую вам, отнюдь не в порядке приказа, держаться от нее подальше. Перила шатаются и вот-вот обломятся, ступени подгнили. Лестницу следует сломать и построить новую.
– Вы уверены? – спросила Мэгги, удивившись не столько плохому состоянию лестницы, а скорее тому, что Дилан говорит с таким знанием дела.
Мэгги сама заметила, что перила чуть пошатываются, но что касается ступенек, то с ними, как ей казалось, все было в порядке, они лишь начали странно поскрипывать.
– Да, я говорю это с полной уверенностью, – подтвердил Дилан, – хотя не помню, чтобы обучался плотницкому делу. Видимо, на флоте я усвоил какие-то основы строительного мастерства, потому что знаю, в каких местах следует искать неполадки.
– Я посмотрю телефонный справочник, возможно, найду мастера. Кстати, справлюсь, во что это обойдется, – сказала Мэгги. – У вас есть представление о том, сколько это может стоить?
– Нужно узнать только стоимость материала, – деловито заметил Дилан.
– Материала? Но...
– Я сам починю лестницу, – спокойно заверил он ее. – А сейчас мне нужны рулетка и листок бумаги.
– Не знала,
Дилан бросил на нее острый взгляд, и на мгновение их глаза встретились. Его лицо медленно расплылось в улыбке, исчезли горькие складки у губ.
– О... очень смешно, – буркнул он. Мэгги уловила смешинку в его голосе, и сердце ее отозвалось.
– Угу... рулетка должна быть во втором ящике буфета, а бумага у телефона, – промолвила она, пытаясь скрыть свое волнение и радость.
– Спасибо. – Дилан направился к дубовому буфету у двери в столовую. – Определить, сколько потребуется материала, не займет много времени, – пояснил он.
– Неужели вы собираетесь сами чинить лестницу? – никак не могла успокоиться Мэгги.
– Разумеется, – услышала она в ответ. – Я уверен, что вполне справлюсь. – Он провел рукой по волосам. – Во всяком случае, так подсказывает мне мой инстинкт. И мне не терпится незамедлительно проверить это.
От уверенности его серые глаза даже потемнели, а сам он стал похож на мальчишку, спешившего доказать, каков он на самом деле.
– Отлично, – согласилась наконец Мэгги и увидела в глазах Дилана облегчение.
– Вы можете дать мне адрес ближайшего дровяного склада?
– Прямо по Индиго-стрит, а затем направо. Далее, где кончается улица, вы увидите вывеску «Джери. Дровяной склад». Не заметить ее невозможно, – закончила Мэгги.
– Спасибо. – Дилан направился к двери, но вдруг остановился. – Гмм. Я бы пока держал эту дверь запертой, хотя бы на какое-то время. Хотя веранда достаточно крепка, лучше не испытывать судьбу. – Это предупреждение показалось Мэгги шуткой.
– Хорошо, – кивнула она. И хотя пользовалась лестницей почти ежедневно, когда ей надо было то в гараж, то на небольшой огород, она понимала, что чертовски глупо так рисковать.
– Я не хочу вас пугать. Но для вас, а главное, для малыша осторожность не помешает, – сказал Дилан, прежде чем закрыть за собой дверь.
Мэгги долго стояла неподвижно, когда ушел Дилан. Она не ошиблась: в его голосе было искреннее чувство, и это подняло ее настроение.
– Мне кажется, что он проявляет заботу о тебе, – промолвила она, поглаживая живот, и, получив ответ, улыбнулась.
Вероятно, Дилан окончательно оправился от шока, узнав внезапно, что стал отцом? То обстоятельство, что он не пытался опровергнуть будущее отцовство или что-либо оспаривать, говорило о том, что он ей поверил.
А как бы вел себя в этом случае прежний Дилан? Здесь у нее были сомнения. Возможно, потеря памяти сломала ту стену, которой он отгородился от своих чувств.
Мэгги вдруг подумала, какой была бы реакция Дилана, если бы она сказала ему, что это была всего лишь одна случайная ночь, не более того... Брр! От такого определения того, что случилось, Мэгги передернуло. Для нее это была незабываемо прекрасная ночь. Тогда Дилан был совсем другим. Она узнала его лучшие и даже уязвимые стороны, которые не могли не тронуть ее.