Я вас не звал!

Побережник Николай

– Птица, Береза, это Док. Отбой выхода на позицию.

– Принял. Что случилось? – ответил мне Соловьев.

– У них что-то намечается, все собираются куда-то.

– И что делаем?

– Бегом все обратно к дороге, ориентир – ручей, пересекающий дорогу, отделению Соловьева рассредоточиться до ручья, Береза со своими – после. Расположиться на стороне, ближней к городу, дистанция между бойцами – два метра, укрыться в траве, прикинуться ветошью и не отсвечивать! Приготовиться к стрельбе из гранатометов по первой и последней машине в колонне. Всё! Быстро!

Посмотрел, как бандиты рассаживаются по машинам, которые уже выстроились на дороге,

их было всего семь, последней был микроавтобус. Всего я насчитал около сорока человек, и всё время не выпускал из вида их лидера, который был с СВД, он подходил к каждой машине, что-то говорил и шел дальше. Потом он сел в первую машину, и колонна тронулась. А я рванул с места что было сил, бежал наперерез, чтобы оказаться во главе колонны к моменту, когда она достигнет позиции Соловьева и Березы. Не успеваю, и до дороги еще не добежал. Думай, думай… В голову ничего не приходило. Я отдал приказ.

– Это Док. Как только первая машина поравняется с первым гранатометчиком – огонь по машине и следом огонь по последней машине. Птица, Береза, из гранатометов работайте сами, нельзя промахнуться.

– Принято.

Взял резко вправо – побегу в хвост колонне, так точно успею достичь дистанции ведения огня и выйду из сектора обстрела своих. Я приближался к дороге и уже слышал шум моторов, перешел на шаг и перебежками, между деревьев, пошел на сближение. Проводив взглядом последнюю машину в колонне, пробрался в канаву у дороги и замер. «Наверное, сейчас будет бум», – подумал я. Через десять секунд «бум» я услышал, затем второй, и потом начался ад. Я только успел нырнуть глубже в канаву. Свист пуль, рикошеты, удары по железу, шлепки по стволам деревьев, потянуло гарью. Я увидел, как в канаву метрах в тридцати от меня попрыгало несколько человек, потом они заползли на насыпь и начали отстреливаться. Припал к наглазнику прицела – так, повязок нет, точно не наши, можно работать. Враг так и не понял, что случилось, я опустошил магазин, перезарядка, снова припал к прицелу. На насыпи, кто уткнувшись лицом в землю, кто в другой немыслимой позе, лежали четыре трупа. Основная волна боя стихла, и шла просто перестрелка с разной интенсивностью.

– Это Док. Птица, доложись.

– У нас два «трехсотых», один тяжелый. Живой противник в центре колонны.

– Ясно, прекратить огонь. Береза, что у тебя?

– У меня всё в порядке.

– Всем прекратить стрельбу, я в вашем секторе огня, отработаю по врагу с тыла.

– Принято.

Продвинувшись вперед по канаве, дошел до трупов, присел. Справа прозвучали несколько выстрелов. «Ага, обозначились», – подумал я. Чуть выглянул с насыпи и прямо перед собой увидел две пары ног. Двое противников укрылись за колесами машины… Четыре щелчка затвора ВСС – и они мертвы.

– Береза, выводи свою группу в хвост колонны, начинайте зачистку. Птица, подтягивайтесь ближе и прикрывайте, я с другой стороны дороги в канаве, не подстрелите в азарте.

Приставным шагом с оружием наизготовку я двигался дальше по канаве. Пройдя метров двадцать, зачистил еще троих. Больше никто не стрелял, с дороги раздавались стоны. Увидел Березу, который шел вдоль колонны с еще тремя бойцами. Послышался шум мотора приближающейся машины, из-за поворота выскочил микроавтобус, который стоял у шлагбаума и «потел». Все развернулись и просто изрешетили приближающуюся машину. По окончанию зачистки мы имели следующую картину: со стороны противника тридцать пять человек отправились к праотцам, причем многие даже не выстрелили ни разу, шестеро

раненых, в основном критически – не жильцы, и один живой, но с мокрыми штанами, и по всем симптомам он тронулся умом. Еще трое в микроавтобусе, который до нас так и не доехал. Я подошел к раненым, что были в сознании, и спросил у одного из них:

– Сколько ваших осталось в поселке?

– Да пошел ты! – прошипел он в ответ.

– Ну и дурак, – сказал я и выстрелил ему в голову из АПБ.

И когда я перевел взгляд на его соседа, то тот сразу залепетал:

– В доме пятеро – всё, мы всей толпой ехали соседние дачи щемить, больше нет никого.

– Молодец, – ответил я.

– Мне помощь нужна, – ответил раненый урка, держась за живот, сквозь пальцы текла кровь.

– Ну, мы сейчас привезем тебя к дому, освободим тех, кто привязан на веранде, и попросим их оказать тебе помощь.

– Лучше добей, начальник, – взмолился он в ответ.

– Ну, как скажешь, – согласился я и выстрелил.

– Береза, остальным «контроль», – приказал я.

– Соловьев, наши машины сюда, собрать все трофеи, собрать всё ценное из машин. «Шишигой» столкнуть с дороги весь хлам, все трупы в кювет. Нашим раненым оказать первую помощь, на машину и в поселок. Закончите – подтягивайтесь к коттеджу.

– Понял.

– Береза, со мной пойдешь сейчас. И вон с того трупа сними АКС, а то с «ксюхой» много не навоюешь.

– Верно, – согласился Андрей и перекинул «ксюху» за спину, поднял с трупа АК-74С, обыскал, и снял поясной подсумок стандартный на три магазина. Отстегнул магазин акаэса, дернул затвор, умелым движением поймал вылетевший патрон, вставил его на место в магазин и вернул магазин на место. Потом еще раз дернул затвор и выстрелил одиночным вверх. – Ну, вроде фунциклирует, – довольно резюмировал он.

– Артист, – хмыкнул я. – Мы сейчас до коттеджа с тобой пробежимся, там еще пятеро. Осторожно, там во дворе гражданские. В общем, слушай сюда…

Мы побежали тем же маршрутом, которым я бежал к колонне. Поднявшись на сопку, еще раз осмотрел коттедж и прилегающую территорию в бинокль. В ста метрах от коттеджа стояла неказистая двухэтажная дачка, на чердак которой я решил забраться.

– Андрей, видишь вон тот теремок? Я заберусь на чердак, а ты спустись и справа подходи вон к той части забора.

– Это где «Датсун» стоит?

– Да, туда, и жди команды.

– Понял.

– Ну всё, разбежались.

Я быстро спустился с сопки и через дачи, напрямую, начал пробираться к «теремку». Обитатели поселка, услышав стрельбу, попрятались по домам. В окне одного из домов я заметил женщину, которая прижимала к себе ребенка и с испугом смотрела на меня. Я прижал указательный палец к губам и сделал жест рукой вниз. Она кивнула и исчезла из окна. Попав на участок, где стоит «теремок», прошел к дому. Постучал в окно, в котором практически сразу показалось лицо пожилого мужчины, он тоже с испугом и недоверием смотрел на меня. Я жестом показал, чтобы он открыл окно. Окно распахнулось.

– Извините, мне нужно воспользоваться вашим чердаком, не возражаете?

– Эм… н-нет, конечно, а вы кто?

– Партизаны, отец, не бойся.

– Это вы сейчас на лесной дороге стреляли?

– Да, не бойтесь, мы хотим избавить вас от этих «хозяев».

– Хорошо бы, – вздохнул старик.

– Ну так как на чердак-то попасть?

– Я покажу.

Поднявшись на второй этаж, мы оказались в маленькой комнатушке, в потолке которой был люк, у стены стояла небольшая стремянка.