Я вас не звал!
Шрифт:
Слова толстого мужика оборвались, он дернул головой назад, забрызгав своими мозгами капот машины, но выстрела слышно не было.
– На кого, бля, еще обратить внимание? – донёсся голос откуда-то из темноты.
Бандюки попадали на землю и кто перекатами, кто ползком пытались покинуть зону, освещённую фарами их же машин, все начали отстреливаться и убегать. И тут несколько раз осветилась противоположная от въезда сопка в километре, через полсекунды «паджеро» просто порвало в куски, и еще через полсекунды все услышали – дум-дум-дум-дум-дум…
Выстрелов стало меньше, но они продолжались, убежать с полосы дороги не давала растянутая колючка, бандосы падали, спотыкаясь через нее, нескольким человекам удалось скрыться в лесополосе, но через пару секунд там начали раздаваться взрывы и истеричные крики заглушили даже стрельбу. Быстрая ампутация ноги по колено – тот еще оргазм. Опять зашуршал громкоговоритель: «Не пытайтесь убежать, сдавайтесь». В ответ прозвучало несколько выстрелов. Тогда Яков, используя ПНВ, прицельно уничтожил тех, кто еще отстреливался.
– Эй, уроды, выползайте на свет, – раздался из темноты голос Димки, и откуда-то вылетел и упал на дорогу горящий фальшфейер. – Ползите, бля, на свет, говорю, а то передавим всех на хер, как тараканов, гусеницами.
Бандосы послушались и стали пробираться к красному мерцающему огню. Вышло тринадцать человек.
– Всем сесть на землю и руки за голову, – раздалась команда из темноты.
Потом где-то завелись два дизеля, и с двух параллельных линий дач пленников осветили две пары фар.
– Это Первый. Хохол, пошарь-ка ПНВ – может, кто еще прячется.
– Да пошарил, уже вроде все вышли, кто живой.
– Борис, цепляй трос и КАМАЗом оттащи это дырявое корыто.
– Принял.
Развороченный крупным калибром «паджерик» оттащили, бандосов обыскали и связали – всех одним канатом, и потом канат натянули между деревьями так, что бандюки могли только стоять или сидеть. Трофейный транспорт загнали внутрь поселка, двенадцать трупов стащили в канаву у дороги. Закопаем завтра.
– Ну что, командуй, Сергеич, – сказал Димка, подходя к «председателю» нашего колхоза.
– Всем занятым в карауле заступить на ночную вахту и посты согласно разработанному графику.
А вся наша команда отправилась на свою дачу ужинать, все были голодные и довольные очередной маленькой победой. Ужин был просто фантастический после стольких дней, мягко говоря, вторых блюд. Суп из фазана – это что-то. Дети сидели в углу и что-то рисовали, все остальные, поужинав, пили чай.
– Ну что, утро вечера мудренее? – подвел итог отец, намекая, что лучше лечь пораньше, а с утра сделать побольше.
– Да, надо выспаться, – согласился я.
Усталость и приятная тяжесть в желудке валили с ног, если честно. Наша партизанская пятерка завалилась спать так же, как прошлой ночью – прямо на полу. Да собственно, больше и негде
– Димон, а чего ты там на складах накопытил и припрятал в бэтээр?
– Да я ж говорил, по мелочи… Ладно, завтра посмотрим, есть там немного вкусностей.
– Ну, отбой тогда, – ответил я и провалился в сон.
Двадцать третье октября
Партизанские дачи
Все проснулись рано, кроме детей и женщин. Было еще темно. Мужским коллективом быстро накололи дров, пополнив похудевшую поленницу, растопили печь, что очень кстати, ибо на улице ночью уже был минус. Незначительный – градуса два – три ниже нуля. Поставили на огонь чайник. В дверь веранды тихо постучали, я открыл дверь и увидел на пороге Сергеича.
– А я посты проверял, смотрю – свет пробивается у вас из окон. Ну, решил зайти поздороваться.
– Заходи, Сергеич, мы встали уже. Чай с нами попьешь?
– С удовольствием согреюсь чайком, – ответил Сергеич и прошел на кухню.
– Ну что, сынки, какие планы на сегодня? – спросил отец, закидывая несколько пакетиков в заварочный чайник.
– Надо решить, что с этими рабовладельцами не состоявшимися делать, – ответил Димка.
– Как что? – удивился отец. – Есть люди, которые от них сбежали, вот выяснить, кто там лютовал, да судить народным судом как предателей. А кто не сильно замарался, пусть исправляются, нам вон сколько деревьев выпилить надо, да и строительства еще много. Вот кровью и потом пусть искупят вину перед людьми, время у нас военное, и законы должны быть соответствующие!
– А Анатолич дело говорит, – согласился Сашка, – пристрелить проще всего, а вот лишние руки нам сейчас не помешают.
– А тебе с Борисом дело на сегодня будет, – вставил Димка.
– Это какое?
– Заправляете КАМАЗ и едете на пасеку, у Сергеича еще людей попросим. Как, Сергеич, выделишь три человека?
– А что ж не выделить!
– Ну, так вот, – продолжил Димка, – едете и забираете там провиант. Немного оставите, чтоб нашей группе пару дней не голодать. Грузите всё: материалы и инструменты, бидоны с медом, медикаменты, генератор. Телефоны заберите. В общем, забираете всё, кроме необходимых вещей для перевалочной базы.
– Хорошо, за полдня, думаю, управимся, – согласился Сашка.
– Яков, что по рациям?
– Двадцать штук готовы к использованию.
– Отлично, нам оставь пять штук, остальные Сергеичу для ополченцев. Сергеич, сколько, кстати, их у тебя уже?
– Ополченцев-то? Ну, всего семьдесят, из них постоянно дежурят двадцать человек – кто на огневых точках, кто на воротах, кто по секретам.
– Ясно, то есть пятьдесят человек свободны.
– Ну как свободны – строить-то еще сколько нам, – пожал плечами Сергеич.