Я верну тебя

Триш Ирна

— Не дождешься. Но если не отпустишь меня хоть немного, с тобой останется только мой хладный труп.

— Простить. Это, правда? И моя Катарина не бежать от меня, куда глаз покажет?

— Если ты имеешь в виду, что я должна была бросить тебя после того, как увидела вас с Эммой? Да, видела, но не поверила ей. Слишком все было постановочно.

— Катьюша, — и немец потянулся ко мне за поцелуем.

Сделав строгое лицо, я прижала свою ладошку к его губам, останавливая порыв.

— Но, между прочим, ты мог бы обиваться от

нее активней.

— Согласиться, простить, — произнес немец хрипло и, убрав ненадежное препятствие, дорвался до моих губ.

Жарко. Шубку так и не успела снять. Поцелуй обжигал, но я скорее умерла бы, чем остановила своего горячего немца. И где он прятал свой темперамент? Воздуха! Нет, зачем мне дышать? Нужны только его губы, дарящие наслаждение, только руки, обнимавшие меня.

Грохот, раздавшийся в коридоре, привел в чувство. Ощутила, как напряглись руки Вернера, еще мгновение назад легко скользившие по моему телу. Я дернулась, но никто и не думал отпускать.

— Тише, Катьюша, — прошептал Вернер, и ловко задвинул меня за спину.

В руках мужчины откуда-то взялся пистолет. Так вот, что впивалось мне в бок, когда он страстно прижимал меня к себе! «Все настолько серьезно? — испугалась я. — Неужели у моего немца из-за меня большие неприятности?»

— Медведь, — услышали мы громкий шепот, — не мог тише упасть? Колонна пожарная.

— Каланча. Эх ты, знаток русского языка! — тихо пробасил мужской голос в ответ. — Откуда я знал, что дверь открыта?

— Немецкие корни подвели…. Слезь с меня, дышать нечем. И как только не раздавил?

— Успел сгруппироваться. Лисенок…

— Ш-ш-ш. Успеешь еще поцеловать, «Алексадрийский столп».

— Такой же большой?

— Ага, и местами такой же твердый. Чем это ты мне упираешься в бок?

— Малышка, я не железный…

— Нет, ты каменный. Ползем на разведку, а то что-то подозрительно тихо.

— Может быть, поднимемся и ногами пойдем?

— Спугнем, ползи уже.

Вернер убрал оружие и, развернув меня к себе, уткнулся в мою шею, едва сдерживая смех.

— Летучий отряд ползучих партизан, — прошептала я, — живыми брать будем?

Партизанов мы рассекретили, пленили и накормили. После чего отправив нас в гостиную, мужчины заперлись в кабинете. Алиса громко возмущалась и обвиняла наших парей в шовинизме и дискриминации по гендерному признаку, но усталость взяла своё, и бунтарка вскоре угомонилась, уснув у меня на плече. Фильм, который мы с ней пытались смотреть оказался скучным, хотя позиционировался как комедия, и вскоре я присоединилась к подруге. Муз пытался взбунтоваться и выдвигал абсурдные обвинения, подкидывая новые сюжеты, но я не повелась на провокации. С начатым романом разобраться бы, да времени и сил нет, не до новенького мне.

Проснулась вовремя, когда поняла, что меня несут на руках, и сразу же потянулась за продолжением, прерванного вторжением друзей поцелуя. Глаза открывать не хотелось, как и останавливать

процесс моего соблазнения.

Оказавшись на знакомой кровати, первой начала стаскивать так мешавшую сейчас одежду с моего немца, но инициативу быстро перехватили.

— Может быть, ты сначала отдохнешь? — спросила я, вглядываясь в уставшее, но такое любимое лицо своего мужчины, прежде чем мой разом снесло жаркой волной желания.

— Издеваться?! — возмутился Вернер, — я так долго ждать, Катьюша, — прошептал он, освобождая от последней детали одежды и застыл, жадно скользя взглядом по моему телу.

— Сутки? — хрипло спросила, любуясь подтянутой фигурой, нависшего надо мной мужчины.

— Нет, всю жизнь… — ответил Вернер, а потом нам стало не до разговоров.

Проснулась с улыбкой на лице, хотя, если честно, не выспалась совсем. Немец оказался очень выносливым, кажется, я вырубилась в процессе где-то под утро. Пока спала, чувствовала горячее тело рядом, а проснулась в гордом одиночестве. Вернер уже встал, возможно, даже покинул квартиру. Вчера они с Ванечкой говорили о какой-то решающей встрече ранним утром. «Как он? Не отдохнул совсем» — расстроилась я.

— Встала? — в дверь стукнули, и моему взору явилось заспанное лохматое чудо, — наши парни уже ушли, даже кофе выпить не успели. Приведем себя в порядок и рванем к ним в новый офис, адрес мне Ванечка сдал под пытками, но с одобрения братца-кролика, — хитро улыбнулась Алиса. — Мы с Ванечкой всю ночь заснуть не могли. А еще элитное жилье называется — никакой звукоизоляции!

«Тапком что ли в эту ехидну запустить?» — простонала про себя, но стыдно почему-то не было, только щеки опалило жаром от воспоминаний о минувшей ночи.

— Дай мне пятнадцать минут на сборы, — попросила я, понимая, что легче остановить танк, чем Алису.

День выдался морозным, но солнечным. Такси доставило нас к крыльцу здания из стекла и бетона. Оказалось, что пропуска нам уже оформили, и, спросив лишь паспорт, проводили к лифту.

— И зачем мы пришли? Только отвлекать будем, — созрел у меня вопрос, когда мы уже поднялись на пятнадцатый этаж.

— А как же они без нас? Мы должны помочь нашим мужчинам, — пояснила Алиса уверенным голосом.

Я была убеждена, что без нас тут справятся лучше, но с этим «энерджайзером» лучше не спорить.

— Чем мы можем помочь? Кофе сварить или полы помыть?

— А хотя бы и кофе, вряд ли они набрали персонал, а тут мы…

Из дверей кабинета в конце коридора вылетел Ванечка, и подруга застыла на полуслове.

— Девчонки, — крикнул он на бегу, к Вернеру пока не суйтесь, у нас совещание. На диванчике тут посидите, — и умчался куда-то.

— Я же говорила, зря пришли.

— Ну, это мы еще посмотрим. Я на разведку. Вчера так и не поняла, что они затеяли, как то не до разговоров нам с Ванечкой было, а сегодня осознала, что умру от любопытства, если все не узнаю.