Я верну тебя
Шрифт:
Понимаю, что я невольно, но охренела. Быстро поправляю подол, а сама уже не просто красная, а пунцовая. И кондишн в тачке нифига не спасает.
— Хочешь знать, куда мы едем? — повторяет мой же вопрос.
— Угу, — киваю.
— Раз уж подняла тему спора, то следует его довести до конца.
Я нервно сглатываю. Приехали!..
Мар говорил, что Кайсаров поспорил неделю меня не трогать, а там, похоже, еще продолжение было? О чем же я не знаю?
Сижу, губы кусаю. К чертям всю помаду
— И?..
Набираюсь смелости и спрашиваю. Но хочу ли знать ответ? Однако уже выбора нет, как и обратного пути не светит.
— Спор я выиграл, — ко мне поворачивается, голову склоняет и руку протягивает, накручивая на палец локон. — Теперь могу с тобой делать все, что посчитаю нужным.
— Например?
— Ты сегодня станешь моей, Матильда!
— А если я не хочу?
— Поздно! Ты не ушла, когда была возможность.
— Ты…, — начинаю говорить, а слова в горле застревают, в груди распирает от волнения.
— Что я, девочка? — склоняется ниже.
— Ты сегодня лишишь меня девственности? — шепчу одними губами, отчего Вал наклоняется еще ниже, едва ли не ныряя носом в зону декольте.
— Да, Матильда. Так и есть!
Непроизвольно бедра сдвигаю. С одной стороны, сама же его хочу, но так боязно, что…
Ой, мамочки…
— А что потом? Отпустишь?
— Нет, — на губах его улыбка победителя играет, а Ройс из кармана что-то достает и боссу своему протягивает, паркуясь между делом.
А я за разговором и за дорогой не следила. Глазами сначала ловлю плоский прямоугольник в руках Валеха, в знакомой обложке.
— Офигеть! Это же мой паспорт. Откуда? Ройс, ты…
А после вид из лобового стекла: парковка перед Загсом…
— Нет…
— Да, Матильда.
— Валех, ты шутишь! Скажи, что шутишь!
— На полном серьезе, девочка, — достает из внутреннего кармана свой паспорт, складывает вместе.
— Валех, но…
— Да, Матильда! Я лишу тебя девственности, но на правах мужа. Выходи из машины!
— Не пойду я никуда! — руки на груди скрещиваю, уверенная в своей непоколебимости.
— Мне понести тебя?
— Не надо! Просто отпусти.
— Этот вопрос уже решенный. Нас ждут, а ты в свою очередь заставляешь ожидать другие пары, которые пришлось подвинуть.
— Ну так прояви милость и пропусти их без очереди, потому как я не собираюсь замуж. Я от силы неделю тебя знаю и…
— И?
— Ты используешь меня, поиграешь и бросишь, как куклу. Найдешь другое развлечение, на стороне. А я не хочу и не буду посмешищем, вот!
— Все сказала?
— Нет!
— Так говори! Давай, Матильда, на чистоту!
Шумно выдыхаю. Зажмуриваюсь. Набираю
— Да, я одна из многих девчонок, которые влюбились в тебя. Но в тот момент, когда ты нашел меня в степи, я вдруг поверила, что единственная, раз ты бросился меня искать, спасать. Второй раз, но… Этот спор! Валех, я…
Но он так резко притягивает меня к себе за шею, что непроизвольно теряюсь, а прихожу в себя, когда Валех целует: страстно, с упоением.
Его рука накрывает мою грудь и сжимает, стискивая сосочек. На грани боли и удовольствия…
Жадно терзает губы, танцуя с моим языком в диком восторге. Просто сминает меня шквалом эмоций, заставляя забыть, как звали…
Но чуть отстраняется и шепчет в губы. Его голос звучит приглушенно, но от тона волосы дыбом становятся:
— Я могу трахнуть тебя прямо тут, в машине. Грубо, жестко! Прямо сейчас! Либо ты идешь в ЗАГС и ставишь свою подпись напротив моей и выходишь госпожой Кайсаровой. А потом мы едем на яхту, где я дарю тебе самый потрясающий и запоминающийся секс. Выбирай, Матильда!
Глава 25
Да уж, выбор не велик. Он трахнет меня в любом случае.
А чего я, собственно, хотела? Спички детям не игрушка.
— Так, что выбираешь, Матильда? — спрашивает.
Но голос уже не звучит с угрозой. Скорее, насмешка. Неприкрытая.
Играет Валех. Забавляется…
Тяжело выдыхаю и решаюсь на последний вопрос:
— Выйти за тебя замуж — это тоже часть спора?
— А если даже и так, неужели не подыграешь, Матильда?
Молчу. Губы кусаю. Лихорадочно раздумываю, но ни фига выхода не вижу. Все, тупик!
— А ведь я пошел тебе навстречу, когда ты с девчонками поспорила. Помог выйти из ситуации.
— Я благодарна, — шепчу в ответ.
— Мало, Матильда! — склоняется ближе, губами по щеке проводит, влажную дорожку по шее прокладывает, языком щекочет. — Я всю тебя хочу! Без остатка.
Глаза зажмуриваю, стиснув руки в кулачки. Дыхание задерживаю…
От его ласки внутри все сжимается. Понять не могу: то ли от страха, то ли от возбуждения.
— Валех…, — выдыхаю, а саму трясет все.
— Что?
— Я боюсь.
— Меня?
— Того, что будет…, — крепче бедра стискиваю. — Я не готова!
— Просто скажи: "Да", Матильда! Остальное сделаю я: красиво, нежно, трогательно.
— Вы разве так умеете?
— Кто это " Вы"?
— Ну, джигиты. Я слышала, что вы не считаетесь с желаниями женщин и всегда берете жестко.
— Ах вон оно как, — смеется, дверцу машины открывает, руку мне подает. — Для тебя, Матильда, готов переписать если не все, то некоторые законы. В том числе, отношение к любимой женщине.