Я вернусь
Шрифт:
– Прекрасно понимаю, – спокойно кивнула Нина и посмотрела Светлане в глаза, – это вы не понимаете. Я сейчас в такой ситуации, когда люди подписывают договоры с дьяволом. Что мне какой-то прижимистый Дуглас?
– Дьявол имеет тысячу личин, – покачала головой переводчица, глядя, как Нина берет ручку и ставит подпись под собственным приговором.
Полет прошел лучше, чем Нина могла себе представить. Валера и Дуглас сразу же нашли общий язык. Английский сына был куда лучше ее, и он мог отвечать на вопросы Дугласа и задавать свои.
Светка потребовала, чтобы большую часть вещей Нина оставила дома – пусть «старый пень», как она немедленно окрестила жениха
Квартиру Нины Светка собиралась сдать «маньяку-аккуратисту» и каждый месяц перечислять средства Нине. А бабушкины часы и библиотеку пообещала забрать себе и сохранить в целости и сохранности.
Не выдержав, подруга все-таки расплакалась в аэропорту, и Нина едва не начала вторить ей, что вызвало одинаковую реакцию у мужчин – Дуглас и Валера единодушно закатили глаза и фыркнули, а Нина даже улыбнулась сквозь слезы – а вдруг это ее шанс? Должно же ей наконец повезти. Вдруг получится пожить хотя бы немного одной семьей и у нее появится человек, с которым она сможет разделить свое бремя. Она вдруг ощутила, как ужасно устала. От проблем, одиночества, от жизни в целом. А вдруг там, в далеком Колорадо, солнце наконец сумеет пробиться сквозь ее тучи?
Они летели с пересадкой через Нидерланды, и Дуглас сделал им с Валерой подарок – остановился на один день в Амстердаме. Нина пришла в неописуемый восторг – она ведь никогда не была за границей и даже представить себе не могла, что такая красота существует. Гуляя по улицам, она ахала от переполнявших ее эмоций и не могла сдержать детского восторга при виде бесконечных каналов без горизонта, аккуратности и чистоты улиц, крошечных стильных тематических кафе и изящных двориков. Даже Валера начал улыбаться, а Дуглас снисходительно посмеивался, глядя на восторги неофитов. Впрочем, он тоже впервые был в Европе, но не считал нужным восторгаться – разве может быть в мире что-то лучше Америки?
Небольшая заминка произошла в гостинице в пригороде Амстердама, где Дуглас снял два номера – один для них с Ниной и один для Валеры. Момент истины. Нине было страшно представить себя в постели с другим мужчиной. Она даже выпила два бокала вина за ужином для храбрости, а Дуглас, опрокинув несколько порций виски, принял душ и, сообщив Нине что-то неразборчивое, лег в постель и, повернувшись на правый бок, захрапел.
Обескураженная Нина не знала, радоваться ей или огорчаться. С одной стороны, ничего похожего на желание к Дугласу она не испытывала и вообще с трудом представляла их интимную жизнь, а с другой – она ведь все-таки собиралась строить семью с этим человеком, возможно, она просто не кажется ему достаточно привлекательной?
Мозг, перегруженный новыми впечатлениями, эмоциями, страхами и радостями, решительно отказывался расслабляться, да и трели Дугласа, заставлявшие содрогаться даже пластиковую люстру, сну не способствовали.
Тихонечко встав с кровати, Нина достала из сумки прощальный подарок Светки – новенький смартфон. Подруга приказала Валере установить туда различные программы, которые позволили бы им с Ниной беспрепятственно общаться («или если вдруг что, ты бы могла позвонить»), а еще подруга строго-настрого приказала Нине посмотреть влоги наших женщин, которые живут в Штатах. Они освещают интересные темы и могут подсказать толковые вещи. И вообще, неплохо было владеть хоть какой-то информацией перед тем, как отправляться на ранчо в Колорадо, о котором она ничего не знала.
Конечно же, Светка была права, но организация отъезда всего за две недели так закрутила и завертела, что Нине было не до влогов. И вот теперь у нее появился шанс.
Она тихонечко проскользнула в ванную, плотно закрыла за собой дверь, устроилась на
Информация посыпалась на нее словно конфетти на празднике. Быстро просмотрев ленту, Нина остановила свой выбор на некой Богдане, уехавшей относительно недавно. Богдана щедро делилась своими ежедневными наблюдениями, выпуская по три видео в день (хорошо быть женой миллионера, никаких бытовых вопросов, общайся себе с камерой сколько душе угодно!), и Нина сама не заметила, как погрузилась в просмотр видео о новой жизни, позабыв о времени.
Нервотрепка сборов и отъезда осталась позади. Мама, всю жизнь проработавшая в областной администрации, подняла нужные связи, и их с Василием оперативно развели. Вначале он упирался, даже плакал, говорил, что любит, и клялся найти себе другую работу. Людмила Степановна очень боялась, что дура-дочь даст слабину и останется.
До врачей она все-таки дошла, и те честно сказали ей – год, если будете бороться. Перед уходом на тот свет она должна удостовериться, что дочь в надежных руках, поэтому не оставляла Богдану ни на минуту, не давая ей возможности изменить свое решение.
Неведомый Джордж, которого она в глаза не видела, подошел ей идеально. Старше – ну и что? Зато гулять не будет. То, что потенциальный зять еще и миллионер, вообще превзошло все ее самые смелые ожидания. При виде его дома она только и сумела, что всплеснуть руками и прошептать «живут же люди», а теперь в этом замке будет жить ее доченька и ее ненаглядная Катюшка. Вот кто в Америке заживет так заживет!
Голливуд, Гавайи и Карибы – все это напоминало фантастический сон, который непременно должен был стать явью для ее дочери, чего бы это ни стоило. А стоило это дорогого. Ведь именно она убедила Васю дать разрешение на вывоз дочери. Тот вначале наотрез отказался, но Людмила сумела аргументированно доказать – в Америке девочке будет лучше, а он сможет общаться с ней при помощи всех этих новомодных технологий. Вася все еще сопротивлялся, когда Людмила Степановна выложила последний аргумент: если у Катюши, не дай бог, не сложится жизнь в этой стране, кого она обвинит, когда вырастет? Через два дня хмурый Василий принес нужную бумагу.
Затем были выматывающие сборы. Вместе с Богданой они перебрали все вещи, отрывая от сердца дорогие безделицы и заменяя их более прагматичными и нужными в хозяйстве вещами.
– Я тут Катюше одежды купила на первое время. – Мать протянула Богдане кулек.
– Ма, ну зачем? Жорж все купит, – в тоне Богданы и манере себя вести уже появилась небрежная ленца, присущая состоятельным людям, которые привыкли решать проблемы с помощью денег.
– Это тебе он купит, а чужие дети, сама знаешь, никому не нужны! – предупредительно заметила мать.
– Ну, мама, – укоризненно протянула Богдана, крутясь перед зеркалом в новых туфлях, купленных ради того знаменательного свидания, – ты же знаешь, что он к Катюше хорошо относится. Купил ей тогда ведро киндеров! Он ей очень понравился.
В последнем Людмила Степановна не была уверена. Девочка привязана к отцу и закатила знатную истерику, узнав, что родители разводятся. Ну ничего, она еще маленькая и глупенькая, подрастет и поймет, почему они на это пошли.
При прощании в аэропорту Людмила Степановна даже расплакалась, осознав масштаб катастрофы. Внутри нет-нет да и поднимал голову легкий червячок сомнения: а правильно ли она поступила? Кто знает, как у Богданы жизнь там сложится. Она же дура, о себе и позаботиться не сможет. Да и чего скрывать – умирать одной страшно. Но держать при себе дочь с внучкой было бы ужасным эгоизмом. Пусть лучше так, запомнят ее молодой и энергичной.