Я вещаю из гробницы
Шрифт:
Идеальное решение для всех, кто ненавидит возню со скорлупой вареных яиц или грызет ногти. Я напишу поваренную книгу и прославлюсь. «Флавия готовит!» — так я ее назову и стану известна как Яичная леди.
«Лучшая жизнь благодаря химии», как вечно пишут в своих рекламах в «Пикчер Пост» люди из «Дюпона».
Я взяла карандаш.
«Сердце Люцифера» — написала я, потом перечеркнула. Хорошенько подумав, я вырвала эту страницу и поднесла к пламени бунзеновской горелки, а потом смыла пепел в раковину. Хотя мне ужасно хотелось заняться описанием истории этого бесценного камня, я поняла, что
Пока что придется ограничиться людьми.
АДАМ ТРАДЕСКАНТ САУЭРБИ — написала я на новой странице и подчеркнула. Это будет сложно. У меня столь смешанные чувства к этому человеку.
Признает, что он частный детектив, но кто его нанял? И что ему известно?
Странно, не так ли, что он не задал мне ни одного вопроса о моих собственных находках. Такое впечатление, что его ни капли не интересует информация, полученная мной.
Я провела линию, оставляя побольше места для Адама Сауэрби. Вернусь к нему позже.
Мисс Танти воображает себя детективом-любителем. К счастью, она считает, что Адам и я — тоже.
В качестве председательницы алтарной гильдии имеет безусловный доступ в церковь в любое время суток. Призналась, что разозлилась на мистера Колликута за то, что он за ней не заехал, чтобы отвезти ее к врачу, но вряд ли это может быть поводом для убийства. Другие мотивы? Музыкальные, вероятно? Она зарыдала, увидев, что в церкви капает кровь, «Прости меня, Господи», а потом попыталась убедить меня, что это было обыкновенное притворство. За что она просит прощения? (N.B. Вызнать у Фели).
Я вспомнила, что еще не проанализировала красное вещество на моей ленточке для волос. Сунула руку в карман.
Пусто.
Я вскочила со скамьи и начала отчаянно рыться в обоих карманах. Ленточка пропала.
Наверняка она была здесь утром, когда я разговаривала с миссис Мюллет. Или нет? Я точно думала о том, чтобы приступить к химическому анализу, но трогала ли я ленточку? Вероятно, нет.
Я потеряла ее на берегу реки, разговаривая с Адамом? Или где-то в доме мисс Танти?
— Проклятие! — сказала я.
Я могла выронить ее где угодно: в склепе, на кладбище, в туннеле, по дороге в Незер-Уолси, в лавке мясника в той деревне. Или она могла выпасть у меня из кармана в Богмор-холле? Может, она где-то лежит там в пыльных коридорах или даже в камере Джослина Ридли-Смита, чтобы выдать тот факт, что я там была? Возможно, ее уже нашел его отец, член городского магистрата, или слуга. Как бишь зовут того человека? Бенсон?
Неважно. Надо продолжать заметки, пока я не забыла подробности.
Безумная Мег — вполне безобидна. Во всяком случае, я так считаю. Хотя она первая обнаружила капающую кровь, она совсем не выглядела удивленной. На самом деле она сразу же начала цитировать Откровение, как будто явилась специально, чтобы объявить о чуде.
Мармадьюк
Что приводит нас вот к кому:
Член городского магистрата Ридли-Смит — я никогда его не видела, но уже терпеть не могу хотя бы за то, что он держит своего беднягу сына Джослина взаперти, словно принцессу в башне.
Моя рука замерла.
Разве это не «чрезвычайно странно», как выразилась бы Даффи, что хотя Харриет навещала Джослина Ридли-Смита в Богмор-холле — и кажется, часто, — она никогда не требовала, чтобы его освободили. Почему? Может быть, в этом и заключается самый главный вопрос?
С треском мой карандаш сломался!
Внезапно я осознала, что, пока писала, сгрызла его почти наполовину. Придется мне продолжить позже.
Эсмеральда прокудахтала, и я увидела, что вода, в которой варились яйца, почти выкипела. Должно быть, я их погубила. Я выключила бунзеновскую горелку и достала горячие яйца из мензурки никелированными лабораторными щипцами.
Соорудив импровизированную подставку для яиц из стеклянной воронки, вставленной в мензурку, я резко стукнула по первому яйцу мерной ложкой, которую позаимствовала из кухни, и сняла верхнюю часть скорлупы.
Воздух наполнился запахом сернистого соединения водорода.
Запах протухших яиц.
«Переваренное яйцо пахнет, как сама знаешь что», — сказала мне миссис Мюллет, и она была права, даже не зная химические подробности процесса.
Помимо жиров яйцо содержит магний, натрий, кальций, железо, фосфор и цинк, а также ведьминское варево из аминокислот, витаминов (в которые военно-морские силы Великобритании до недавнего времени не верили) и длинный список белков и энзимов, в том числе лизоцим, также встречающийся в молоке и в человеческих выделениях, как то: слезы, пот, слюна и сопли.
Но какая разница, я голодна.
Я только поднесла ко рту первую ложку, как дверь распахнулась и в комнату влетела Даффи. Должно быть, я забыла запереть замок.
— Посмотри на себя! — заорала она, тыкая в меня дрожащим пальцем.
— Что? — спросила я. Насколько я помню, за последнее время я не делала никаких пакостей.
— Посмотри на себя! — повторила она. — Только посмотри на себя!
— Хочешь яйцо? — поинтересовалась я, указывая на пустой стул. — Они немного переварились.
— Нет! — и она добавила: — Спасибо.
Хорошие манеры так же прилипчивы к Даффи, как соринка к глазу.
— Ладно, в любом случае садись, — сказала я. — Ты меня нервируешь.
— То, что я хочу сказать, надо говорить стоя.
Я пожала плечами и предложила:
— Застрелись.
Но она даже не улыбнулась.
— У тебя нет ни капли мозгов? — продолжала орать она. — У тебя совсем нет ни капли мозгов?
Я подождала объяснений, каковые, я уверена, воспоследуют незамедлительно.