Я видел волка

Барпин Артем

– Борис, что скажете: - спросил Руководитель, - получили поручение?

– Уже выполняем. Сейчас мои ребята опрашивают соседей. Все отзываются о Галонской как о женщине неприветливой и скрытной.

– Понятно, - сказал Руководитель, - что насчёт версии об изнасиловании?

– Скорее нет, - ответила Соня.
– Биологических следов нет. Повреждения только на голове, и серьёзные повреждения, не совместимые с жизнью. Её точно стремились убить.

– Сколько свидетелей отработали?

– Ребята с розыска мчсников допросили и сестру Галонской.

Сейчас с соседями работают.

– Значится полнейший висяк, – протянуто сказал Руководитель. – А мы ещё и бездельничать себе позволяем. Часов восемь прошло с момента обнаружения трупа, или даже больше, а мы никого не допросили. Надо срочно активизировать работу и пока не раскроем этот убой, я ни с кого не слезу. Нельзя это дело упустить. Мы не можем себе такого позволить. Краевская – это не допустимо, понимаешь?

Соня запустила тонкие пальцы в копну волос, изогнула шею в сторону Руководителя. Ловитин не видел её лица, но Руководитель заметно улыбнулся и вальяжно откинулся на спинку кожаного сиденья.

– Ловитин! Сколько у тебя в производстве нераскрытых дел?
– спросил Руководитель.

– Ни одного, – ответил Ловитин, хотя Руководитель об этом знал.

– Тогда бери это дело. У Краевской висяков хватает. Десять дней даю тебе на раскрытие, делай что хочешь, но убийство раскрой. Кто препятствовать тебе будет, докладывай мне. Розыск тебе тоже поспособствует. Верно, Борис?

– Да, - ответил Коляда.
– Мы сами в этом заинтересованы.

– Тогда не будем терять время. Мне ещё отчёты готовить. Свободны.

Все, кроме Сони, встали и направились к выходу. Ловитин, опечаленный новым висяком, замыкал группу. Он закрывал дверь и перед тем, как захлопнуть её, услышал смешки Сони и Руководителя.

Контрольная закупка

Ближе к ночи пошёл снег. Хлопья опускались плавно, нежно касались земли и сливались со снежным полотном. Дома высокие, дома низкие, деревья хвойные, деревья голые, безгубые фонарные столбы, магазины с широкими витринами, аптеки с длинными очередями вырастали из снега. На дорогах машины раскатали порошу в коричневую кашу, хлюпающую и выпрыгивающую из-под колёс на прохожих. Люди прятали лица в шарфы и воротники, от мороза и грязи. Уличные фонари рассеивали потёмки холодным, жёлтым светом.

К одному из многоквартирных домов густонаселённого квартала подъехал автомобиль. Он не выделялся, мокрый и серый, как стены высоток. В салоне сидели трое оперативников.

– Где они?
– спросил младший лейтенант Юрасов с заднего места. Он месяц назад заступил на службу, и ему не терпелось себя проявить, не терпелось сделать спланированное. Он просунул лицо между передними сиденьями.

– Тьфу ты!
– воскликнул капитан Симонов.
– Никак не могу привыкнуть к твоей физиономии. Ты вылитый маньяк, я бы по каждому убою тебя первого по всем базам пробивал.

Он не преувеличивал. Юрасов имел выразительный, поломанный в обе стороны нос, лицо со шрамами, кудрявые чёрные волосы, постоянную

щетину и крепкое телосложение.

– Я хотя бы на девочку не похож, - парировал Юрасов. Он тоже не преувеличивал. Волосы у Симонова спускались до плеч, тело и ноги тонкие, нос острый и лицо худое.

Капитан Топало сидел за рулём. За внимательность и грамотность он удостоился работы за компьютером, отчего за последний год растолстел. Он увидел снаружи двух пьяниц, одетых не по погоде в тонкие плащевые куртки, и махнул им.

– Вон стоят, на углу дома!

Мужчины пошли к автомобилю. Они передвигались обнявшись, что Юрасов нашёл забавным и выбросил пошлую шутку. Впрочем, её никто не услышал.

Сели мужчины рядом с Юрасовым.

– Ох и ароматы, - сказал он.
– Трезвые надеюсь?

– Обижаете, - отозвались граждане. По салону разнёсся запах спирта.

– Ну, ну, - протянул Юрасов, разгоняя ладонью воздух.

– Ладно, - сказал Топало, - понятыми поучаствуете. Всё как обычно.

– Всегда готовы помочь доблетн… добл… доблисттным слузителям закона, - выдавил один из выпивох.

– А где главные действующие лица?
– спросил Юрасов.

В это время из ближнего подъезда вышел молодой человек в синей болоньевой куртке.

– Вот наш, - сказал Топало.

– А аппаратурой не надо его оснастить?
– спросил Юрасов.

– Я ему диктофон вчера дал, проинструктировал, - ответил Топало.
– Ты не забывай, понятые за всем наблюдают. Так и доказательственная база складывается.
– Топало взглянул через плечо на пьяных мужчин и продолжил: - Понятые, конечно, в этой схеме самое слабое звено, но мало кто хочет с нами кататься. Все занятые, всё спешат куда-то. Работаем с тем материалом, что имеем.

Юрасов тоже посмотрел на понятых. Они под действием двух литров водки, спали, присловнившись друг к другу головами. Юрасов толкнул их.

– Не спать!

– А! Что?
– крикнул один из пьянчуг. Другой продрал глаза, подобрал рукой слюни и причмокнул беззубым ртом.

– В окно смотрите, а то пропустите самое интересное, - сказал Юрасов.
– Спать будете – протокол составлю.

Время текло, как широкая глубоководная река. Понятые старались не уснуть, пальцами поднимая отяжелевшие веки. Юрасов всё чаще проветривал салон. Агент изрядно промёрз: он перетаптывался и продувал руки. Сутулый худой мужчина подошёл к агенту незаметно. Оперативники не сразу обратили на него внимание.

– Пошло дело, - сказал Симонов.

– Мы не близко стоим?
– спросил Юрасов. – Заметит.

– Сойдёт, - парировал Симонов, - этот наркоман и слона в доме не заметит.

– Это ты ничего не видишь со своей чёлкой, - огрызнулся Юрасов.

– Посмотрим, кто, что видит, - ответил Симонов, но чёрные длинные волосы убрал за уши.
– Смотри, как работать надо и учись.

Симонов припал к худым тонким ногам, наполовину скрывшись за панелью автомобиля. Приготовился.

Разговор между агентом и торговцем затянулся.