Я влип
Шрифт:
— Время вышло! — послышался голос робота.
Феникс будто бы растворился.
Над Анной загорелась красная аура.
Казалось бы, это была дочка императора, а не я. Но мне, сука, так стало обидно за Анну. Я даже не знал, что за чувства меня атаковали.
На трибуне повисла мёртвая тишина, а за ней начались перешёптывания.
Шатенка легла на землю и смотрела в небо.
К её вискам спускались слёзы.
Не знаю, о чём она думала, но я внутренне ощутил её боль.
Уверен,
И Анна постоянно старалась. А последние дни так и вовсе усиленно занималась как со мной, так и сама, вставая на три часа раньше меня.
Думаю, до моего попаданчества девушка тоже работала над собой.
И, когда наступил день Х, дочка императора всё просрала.
Это пиздец как обидно.
Маги, которые активировали портал, снова вышли на боевую арену. Они забрали Анну и принесли на руках к нам.
Девушка не хотела вставать на ноги, поэтому её передали мне и Николаю Николаевичу, ну а мы положили её на пол.
— Анна Александровна, Вы понимаете, что… — начал Николай Новиков, но дочка императора его перебила.
— Знаю. Пожалуйста, оставьте меня одну, — продолжала девушка сдерживать слёзы, хотя влажные красные глаза говорили, что стоит уже сдаться, ибо все всё увидели.
Учащиеся Питерской Пьющей Магической высшей школы сделали вид, что это не их дело.
Третий этап для нашей группы продолжился.
Следующим шёл Соловей Виктор Емельянович.
За ним та очкастая.
И тот и другая сдали на отлично. Хотя у них и ментальные питомцы были попроще.
Потом шли все остальные, но мне уже было пофиг на всех. Я знал, что во дворце мне уже не жить. Да и за девку было обидно.
— Клубничкин Евгений Александрович! — выдал робот моё имя, оно же было последним из нашей группы.
Анна встала с пола.
Девушка обняла меня перед всеми.
Несмотря на бой с огненным фениксом, девушка пахла ни чесноком, ни потом, а клубникой.
Я прижал её к себе покрепче, так сказать, напоследок.
Дочка императора шёпотом сказала:
— Просто сделай то, что должен сделать. И не думай о том, что произошло со мной. Отец всё равно расскажет про Викторию Ракс, если не опозоришься, как я.
— А во дворце можно будет и дальше с тобой жить? — вставил свои пять копеек.
Шатенка улыбнулась.
— Иди, дурашка. Приручи питомца и возвращайся.
— Анна Александровна, Вам бы в медпункт сходить, — подключился Николай Николаевич.
— Со мной всё хорошо. Дайте посмотреть на бой, — выдала девушка.
Шатенка подмигнула мне. Ну а я, набрав побольше воздуха в лёгкие, направился к магам, которые готовились впустить на боевую арену моего будущего
«У нас всего десять минут, Саня», — предупредил меня мой мозг.
Я и сам знал, что нужно использовать весь потенциал Жеки, чтобы выдать хороший результат. Вот только ощущение, что с Анной смог бы гораздо большего достичь, уже демотивировало меня на самом старте.
Маги провели свой стандартный «ритуал» и быстренько свалили с боевой арены.
Остался только я и арка с порталом.
А теперь представьте, что на футбольном поле стоит маленький человечек напротив десятиметровой арки. Кругом каменные стены, твёрдая земля под ногами и огромные трибуны, где сотни юных дарований следят за каждым твоим шагом.
У всех хороший обзор.
У всех много места.
Всем хорошо.
И только мне одному сейчас дискомфортно, ибо от напряжения в голове я начинаю чувствовать, как женский голос из моих видений хохочет.
Эта тварь, скорее всего, из ментального мира пытается подослать ко мне самого дьявола.
Всё моё тело чешется. И чешутся именно что ментальные символы — те самые демонические татуировки.
Голова раскалывается.
Я слышу грохот, хохот, струи крови.
Чувствую запах гари, смолёного мяса… собачьего тестостерона?
Когда выходили ментальные питомцы у других учеников, то их размеры были вполне адекватными.
То есть я видел как совсем крохотных питомцев в полметра, так и нормальных существ в полтора-два-три метра.
С Анной было всё по-другому. Её феникс «разожрался» до шести метров.
Крылатая падла наводила суету не меньше моего.
Однако десятиметровая арка на то и десятиметровая, что подразумевались, видимо, и гиганты похлеще огненного феникса.
Я снова вижу голову питомца, которую не вижу.
Опять эти долбаные чувства, когда видишь и не видишь одновременно.
Всё решает звук — совсем другая частота, которая вызывает у меня шипение, а потом рёв быка.
«Неужели бык?», — паникует мой мозг.
Портал меняет голубовато-белый цвет на красно-бело-чёрный, как и должно быть с учётом моего ментального питомца.
Из арки вытекает лава, а из самого портала, с самого верха, то бишь на высоте десяти метров, показывается три собачьи головы — две чёрные, одна белая. И у всех красные глаза, будто лазеры.
— Красный, чёрный и белый! — говорю вслух, вспоминая три своих цвета, которые выдала цветовая палитра на втором этапе. После проглатывания слюны, добавляю: — Япона мать! Кто ты, женщина?! И кого ты мне подослала из своего сраного ментального мира?!
Конец первого тома.