Я влюблена
Шрифт:
— И что ты думала, я собирался тебе сказать? — спросил он, нахмурившись.
— Не знаю, — ответила Фан, снова отводя взгляд в сторону.
Она не могла объяснить ему, чего боялась больше: услышать, что он не хочет встречаться с ней дальше, или, что не менее ужасно, предложить никогда не расставаться.
— Это была нелогичная реакция, — объяснила она, — но реакция, основанная на эмоциях. Я оделась и ушла, не продумав свои действия до конца. Я запаниковала и вела себя как идиотка.
Несколько секунд
Фан подняла чашку и снова сделала несколько глотков. Странно, она чувствовала себя спокойной. Алекс, конечно, прав, — им действительно нужно было поговорить. Сейчас они устранили все недоразумения, и теперь вопрос только в том, что будет с ними дальше? Алекс получил объяснение, которого ждал, но чем это все кончится? Может, он собирается уйти с дружеским рукопожатием?
Но может ли она позволить ему уйти, не сказав всей правды?
Совесть неделями мучила ее, и Фан успокаивала ее, объясняя, что Алексу все безразлично. Но выяснилось, что его удерживало другое. Что же теперь она скажет своей совести?
— Должен признаться, я впервые испытал такой страх и замешательство, — сказал наконец Алекс.
— Это из-за меня. Все произошло так быстро, мне некогда было подумать. А когда у меня появилось несколько минут для этого, я запаниковала.
— Напомни мне в следующий раз, когда я пойду в душ, что тебя нельзя оставлять одну, — сказал он беспечно.
У Фан пересохло во рту, как только она услышала о следующем разе. А хочет ли она следующего раза?
— Что будет с нами дальше, Фан? — спокойно спросил Алекс, и Фан почувствовала, что напряжение возвращается к ней.
Почему у него такой ясный пронизывающий взгляд? Как может женщина разумно мыслить, чувствуя на себе такой взгляд? Как Фан могла о чем-то думать, когда ее пульс все учащался, а в голове крутились лишь его слова о следующем разе?
— Не знаю, — тихо ответила она.
— Ты сожалеешь о той ночи?
Сожалеет? Эта ночь навсегда изменила ее жизнь. Изменила так, что Алекс и не догадывается. Но все-таки сожалеет ли она о ней? Почему Алекс задает ей вопросы, на которые она не хочет отвечать?
— Нужно бы.
Алекс сдержал улыбку, услышав это признание. Фан не хотела ему признаваться, но она не сожалела о той ночи, как и он.
Он взял Фан за руку и удержал, несмотря на ее попытку вырвать свою ладонь.
— Фан, я думаю, мы оба должны согласиться: между нами все еще что-то есть.
Фан с удивлением и испугом посмотрела на Алекса, но ничего не ответила.
— Я хочу еще раз увидеть тебя. — Он должен был это сказать. Она, если хочет, может выкинуть его из своей жизни, но он не собирается уходить, не высказав того, для чего сюда пришел.
Ладонь Фанни дрогнула в его руке, будто заявление Алекса током прошлось по ней. Он хочет еще
— Почему?
Вопрос удивил его, но он не подал виду.
— Между нами существует какая-то связь, Фан. Ты не можешь этого отрицать, даже если тебе очень хочется. — Он помолчал, остро сознавая, что теперь между ним и Фан действительно очень тесная связь, которой раньше не было, только он не знал, какая именно. — После той ночи стало очевидно: что бы ни заставило тебя попросить развода пять лет назад, притяжение между нами не погибло.
— Это скорее привязанность, родство, нежели физическое притяжение, — возразила Фан, беспокойно шевелясь на стуле. Она попыталась выдернуть руку, но Алекс крепко обхватил ее, не отпуская.
— Нет, скорее физическое притяжение, и мы оба это знаем.
— А может быть, просто ностальгия? Мы были женаты, и между нами теплятся старые чувства, — предположила Фан, сознавая, что она почувствовала бы себя опустошенной, если бы Алекс согласился с таким легковесным объяснением.
— Ты в самом деле так думаешь? — спросил Алекс. Его глаза требовали правды.
— Нет, — еле слышно ответила она, мотнув головой.
— Я тоже.
Большим пальцем Алекс рассеянно поглаживал тыльную сторону ее руки. Она не могла собраться с мыслями, чувствуя это ритмическое движение.
— Я хочу видеть тебя, Фан. Без надежд, обещаний. Я просто не хочу нарушать то, что восстановилось между нами.
Фан колебалась, разрываясь между отчаянным желанием сказать «да» и побуждением вновь от него убежать. Да, она хотела выяснить, что их связывает. Но почти так же сильно ее терзал старый страх — воспоминание о том, что, выйдя замуж за Алекса, она оказалась как бы заслоненной им, что Фанни Майлз тогда перестала существовать, став не больше чем маленькой незначительной частью Алекса Грэди.
— Мы не будем торопить события? — спросила она почти шепотом.
Чувствуя, что она сдается, Алекс плотнее сжал пальцами ее руку.
— События будут развиваться так медленно, как ты хочешь, — пообещал он.
— Без надежд? — спросила Фан, будто ее сердце не было наполнено надеждой.
— Ни одной.
— А если ничего не выйдет, не будет сожалений?
— Не будет.
— Без секса?
Когда она спит с ним, то совершенно не может ясно мыслить.