Я все еще барон
Шрифт:
Как оказалось, некоторые исторические сведения, о которых Антон читал в родовых бумагах, особенно связанные с участием Есениных, разительно отличались от официальных учебников. Вот он и написал, чему его учили. Преподаватель был не согласен, и Антошку нашего завалил.
Тот даже позвонил отцу, спросить, прав он или нет. Ему пояснили, что в интересах репутации рода лучше вообще не упоминать Есениных и пересказывать официальную точку зрения.
Да, и один несданный экзамен, даже если он не был связан с метеоритами и монстрами, закрывал
— Дружище, не расстраивайся, — похлопал Дима его по плечу. — Мы за тебя отомстим!
— Да я не расстраиваюсь. Просто обидно…
Остальных допустили, чтобы побороться за одно из шести мест на Универсиаду.
После ужина я еще раз позвонил домой. Надежда отчиталась о постройке подземного склада. Трофим перенес туда свои трофеи и теперь постоянно там торчит, перебирая стволы. Казармы обещались построить со дня на день.
Еще она поведала, что с пегасами все отлично. Боря катался на них едва не каждый день, и они с Лирой умудрились нарезать пару кругов над усадьбой.
Девушки быстро освоились. Изучили основы магии и теперь применяют ее по любому поводу. Если надо подогреть чай, охладить и так несколько раз подряд. Чем бы дитя не тешилось, как говориться.
Еще к ним заезжал сам Николай Романович — проведать Надю и посмотреть, как она справляется.
Потом трубку взял Трофим и в целом сказал примерно то же самое. Добавил только, что приходил Налимов-младший со своими парнями и требовал компенсации. Естественно, их послали ко всем чертям. На выходе они умудрились натолкнуться на девчонок с Борей. Не зная, кто перед ними, парни попытались растолкать их, но благополучно отхватили от них по первое число. Даже Налимова-младшего не пожалели. Он, конечно, пообещал всех уничтожить, но когда наши вояки подошли — быстро ретировался.
На этом мы распрощались.
Вечером все были уставшие. Кто-то улыбался, а кто-то, как Антон, сидел мрачнее тучи. Лишь треть студентов не допустили к отборочным, которые, кстати, начинались уже завтра.
Посидев в ресторане за чашкой кофе, мы с Машей немного прогулялись по внутреннему парку. Кутузова решила остаться сегодня в институте, чтобы завтра быть во всеоружии.
Я даже выдохнул от облегчения, что день прошел, и не пришлось никому бить морду. Да и с экзаменами мне удалось справиться самому, даже предмет Ермаковой я умудрился сдать на «отлично». Лора, конечно, помогла, но совсем чуть-чуть.
С приятными мыслями, что завтра наконец-то начнется настоящая борьба, я отрубился.
* * *
Гостиница «графиня Ольга».
Налимов-младший сидел в своем номере люкс, хлестал беленькую и заедал салом.
Зачем он поехал к этому барону? Какой черт его дернул? Он знал, что его отец потерпел крах, и решил действовать более разумно. Как он считал.
Он поехал практически один, чтобы показать, что никаких драк не будет, только поболтать по душам. С собой он привел всего-то десять охранников.
Вот и он так думал, поэтому и взял.
Почему-то в имении барона Кузнецова отказались выплачивать компенсацию и послали куда подальше. И кто это был? Какой-то помощник? Прислуга? Да как он смеет так разговаривать с аристократом!
А потом еще и какие-то бабы уложили всех мордой в пол. Бабы! Как так-то?!
Вот он и сидел весь такой опущенный, хлестал беленькую и заедал салом.
Раздался звонок.
— Ал-л-л-л-л-о! — заплетающимся языком ответил парень.
— Здравствуй, сын, — послышалось на другом конце провода.
Налимов-младший вскочил со стула, вмиг разогнал алкоголь и убрал бутылку.
— Отец! — воскликнул он. — Это ты? Папа!
— Заткнись, сынок, пожалуйста, — сердито сказал Налимов.
Сынок быстро прикрыл рот.
— Слушай сюда. У меня появились сильные покровители, и каким-то боком им нужен этот род Кузнецовых. Деньгами не обидят. Мне надо, чтобы ты действовал открыто.
— Но…
— Заткнись, пожалуйста, и слушай дальше! Я знаю, что ты проиграл этому выскочке на дуэли. Глупый поступок. Барон силен, даже очень. Но не переживай, теперь у меня куда больше возможностей, но действовать я буду через тебя. Понял?
— Да, отец!
— Тогда слушай…
* * *
Отборочные начались на стадионе в семь утра. Организовали четыре зоны для каждого ранга. Всех учеников разделили также по секторам и выстроили в шеренги.
Поединки проводились по обычной турнирной сетке. Проигравший выбывал, победитель проходил дальше. И так до тех пор, пока не останутся восемь участников. Потом поединки, где каждый по очереди сражается с оппонентами. У кого больше проигрышей, выбывает. По итогу останется по шесть участников в каждом ранге, которые и пройдут на на Универсиаду.
Просто, удобно, понятно.
Победа засчитывалась, когда противник признавал поражение, не мог двигаться или терял сознание. Разрешалось пользоваться оружием, которое пройдет проверку комиссией, либо сражались родовым клинком или железкой института. В рукопашку биться тоже не запрещали, но таких дураков не нашлось. Запрещены были только артефакты.
Мне это напоминало городские и областные соревнования. Классная атмосфера. У нас была разминочная зона, куча оружия и еще много всего.
Кинули жребий, и мне в противники попался какой-то парень, который поступил на четыре месяца позже меня. Выглядел внушительно. Броня неплохая. Сражался родовым мечом.
— Знаешь, Кузнецов, все эти россказни о тебе, мне кажутся таким бредом. Сам небось их и распустил! — проведя пальцем по острию клинка, сказал он. — Просто повезло попасть в правильную компанию.
Я только улыбнулся такой дурацкой провокации.
Оно и понятно. Ему нужен повод сражаться на полную катушку. Так сказать, завести себя и меня заодно.