Я все еще должен

Мелешкин Максим

— Душа самое важное, что есть у человека! Продашь её, продашь себя! — чеканя каждое слово, прошипел ему в лицо. — И назад пути уже не будет.

— Я пошутил. — проблеял побледневший подросток.

— Таким не шутят, Александр. Запомни хорошенько!

— Я понял. — прохрипел он.

— Надеюсь.

Убрал ци, призрачные руки пропали. Сын уже не видел, как я возвращал их обратно в тело. Возможно, пора его вытаскивать в астрал. Саша обязательно шлёпнулся на задницу, если бы мои физические руки не подхватили, придержав его за подмышки. Мягко опустил сына на песок. Он потёр шею, с опаской косясь на меня.

— Прости, пап. Я правда пошутил. Не переживай,

это в нашем прошлом мире душа была чем-то непонятным и несущественным.

— Она и там была важнейшей частью любого человека, просто люди не знали этого. Чувствовали, верили, но достоверно не знали. Здесь же ты можешь не только ощутить её значение, но и увидеть, и даже потрогать.

— Ты прав. Прости. Я понимаю, что это самая большая ценность. Идиотская шутка получилась.

— Это не шутка. Запомни, стоит только свистнуть и очередь выстроиться, готовых заплатить ломанный пятак за бесценное сокровище.

Мерин, всё это время стоявший и терпеливо наблюдавший за нами, покосился на ближайшие кусты и фыркнул. Из них грациозно выскочила девушка и пошла к нам, на ходу отряхивая одежду от веточек и листвы.

— Чего вы тут застряли? Там уже деревня за поворотом.

Глава 19

— Я боюсь. — сказала Миуки, аккуратно переступая борт обшарпанной видавшей и лучшие времена лодки.

— Лисы вроде бы умеют плавать? — удивлённо посмотрел на неё Саша, сидя на корме и держась обеими руками за румпель.

— Умеют. — буркнула девушка и тяжело плюхнулась на нос нашего плавательного средства, вцепившись в борта руками. — Но воду не любят. Я ведь не дельфин.

— Можешь остаться… — отталкивая лодку от берега, предложил я. — И дождаться нас здесь.

— Ладно уж… Куда вы без меня? — буркнула Миуки, опустила руку в воду, по бултыхала и провела ладонью по лицу. — Правильно, пропадёте.

Мы переглянулись и, спрятав улыбки, с серьёзными мордами покивали, подтверждая правоту девушки. Вытолкал лодку как можно дальше от берега, и, выпрыгнув из воды, перекинул тело через сильно наклонившийся борт. Уселся на скамейку, достал массивные вёсла, вставил в уключины и принялся грести. На такую посудину явно нужен не один человек, чтобы нормально управляться. Пришлось напрягать все силы, упираясь ногами в дно. Мышцы вздулись, сзади послышался хмык. Плавательное средство нехотя стала набирать ход. Вскоре, рассекая носом мелкую рябь, лодка скользила по водной глади в сторону выхода из удобной бухточки. Через минут десять открылся замечательный вид на деревню, где мы взяли в аренду нашу посудину.

В деревне пришлось провести два дня, пока шторм окончательно не утих и не появилась возможность безопасно преодолеть не такое уж и большое расстояние до Змеиных островов. Дед, у которого мы остановились на постой, долго отговаривал нас туда плыть, рассказывая жуткие истории о пропавших жителях, не вернувшихся путешественниках и даже сексте легионеров с двумя магами. Местные и раньше опасались островов, а сейчас для них это было жутчайшее место, обросшее мифами и сказками, примерно как наш Бермудский треугольник. Но мешочек с золотыми, и две хорошие лошади, оставленные в качестве залога за старенькую лодку, его убедили. Вероятнее всего, мы попросту купили эту развалину у хитрого дедугана, изрядно переплатив, но меня это не тяготило.

Вскоре покинули бухточку и вышли на морской простор. Качать сразу стало сильнее. Волны с силой накатывали, мешая ровно держать лодку. Изображать из себя мотор быстро надоело и я закинул вёсла на борта. Было раннее утро, только

недавно рассвело, поэтому с берега дул свежий бриз. Опыта обхождения с подобными посудинами у меня было очень мало, но скудную теорию я худо-бедно помнил, в детстве с отцом несколько раз ходили под парусом. Да и перед отплытием немного попытал деда, чем окончательно уверил его, что свою «красавицу» он больше не увидит. Впрочем, хитрый дедуган не сильно расстроился. Кажется, он мысленно уже подбирал имена нашим лошадкам.

— Саня, закрепи руль и пересаживайся к Миуки. Старайся выйти в фазу, пока есть возможность тренироваться в движении.

— Хорошо. — несколько раз обмотав верёвку вокруг румпеля, начал перелазить, держась за борт, парень.

— Постарайся отрешиться от всего. Твоё тело находится в невесомости и нет никаких отвлекающих факторов.

— Понял. — кивнул парень. — Постараюсь.

— Давай. — пропустил его мимо и пересел на корму.

На высокой мачте, торчащей в середине нашего плавательного средства, была перекладина, кажется, дед назвал её гиком. Он хитро крепился одним концом к мачте. К гику был привязан скатанный кусок сильно замызганной парусины. Развязав несколько удерживающих ткань коротеньких шнурков, методом перебора определил верёвку, которая поднимала треугольный парус. В целом, справился быстро и вскоре наша лодка ходко понеслась к горизонту, шустро удаляясь от берега.

Примерно через час вдали показались очертания небольшого кусочка суши. Я сидел на корме, держался одной рукой за румпель, другой время от времени дёргал верёвки, которые поворачивали гик. Парус то опадал, теряя ветер, то опять надувался и лодка ускорялась. Вначале было сложновато уловить закономерность и реагировать своенравность утреннего бриза, но вскоре приноровился и дело пошло веселее. Остров постепенно приближался.

Солнце поднялось, стало припекать, и бриз поменял направление, теперь он дул с моря к берегу. Натирать мозоли на ладонях очень не хотелось, поэтому, пораскинув мозгами, вспомнил, что в такой ситуации под парусом ходят зигзагами, как точно называется, этот способ движения на морской терминологии, понятия не имею. Пришлось пробовать, под неодобрительные взгляды кицунэ, кажется, девушка так ни разу и не убрала руки с борта, вцепившись в них ещё на берегу.

Опять пришлось мучатся и приспосабливаться к изменившимся условиям, но и здесь успешно справился, почувствовав себя настоящим морским волком. Уже к полудню небольшой островок был хорошо виден справой стороны нашей лодки. К этому моменту ветер окончательно стих, парус повис бесполезной тряпкой, пришлось спускать и опять браться за вёсла, благо оставалось совсем немного.

Саша всё это время сидел закрыв глаза и старательно пытался выйти из тела. Несколько раз у него получилось, мелькало тонкое тело сына над водной гладью, но он практически сразу возвращался. Парень открыл глаза, зачерпнул морской воды и умылся. Потом потянулся, сделал несколько интенсивных движений, разгоняя кровь. Обернулся, посмотрев на молчаливую девушку и на близкую землю.

— О, мы уже рядом. — произнёс он.

— Угу. — кивнул, оглянувшись на крайне неспешно приближающийся берег.

Мне уже некоторое время не нравилось поведение лодки. Приходилось прилагать усилия, чтоб держать курс на остров. Нос нашего плавательного средства всё время пытался уйти в сторону, выворачивая мимо суши. Сначала грешил на течение, но уже начал сомневаться. Уже минут десять лодка практически не двигалась, как я не напрягался. Спина и руки уже ныли. Бросил бесполезное занятие, закинув вёсла на борт.