Я все еще тебя (не)люблю
Шрифт:
— О, Бэмби, привет. Как жизнь? — улыбнулся мне мой любимый.
— Привет, все хорошо, — улыбалась в ответ.
— Ну, здорово. Ты что-то хотела?
— Да, у нас сок закончился. Мы там у Наташи кино смотрим, — зачем-то добавила я.
— Надеюсь, приличное? — подмигнул он, лишив меня дара речи.
Я только кивнуть смогла в ответ.
Какой же он красивый. Самый красивый, самый лучший.
— Сок там, — он указал на шкаф, — Сама достанешь? — я снова кивнула. — Тогда пока, — и он направился из кухни.
— Подожди, — вспомнила я о своем намерении признаться. — Вот, — я протянула
Он наградил меня слегка прищуренным, внимательным взглядом, но сказать или спросить ничего не успел, на кухню заглянул его приятель.
— Кир, бля, тебя за смертью посылать, — возмутился он и забрал у него пиво.
А я так и стояла, протягивая ему свою записку. Наверное, было бы лучше, если бы он её не взял. Но в тот момент, не знаю, может, не хотел меня обидеть, он протянул руку и взял ее, а потом спрятал в задний карман джинсов.
Фильм закончился, и мы спустились с Наташей, чтобы сделать бутерброды. Из гостиной доносился смех. Наташа, видимо, привыкшая к этому, пошла дальше, а я задержалась на лестнице. Отсюда мне была хорошо видна компания Кирилла. Диван, на котором они сидели, стоял спиной к лестнице, и они меня не видели. А вот я их видела прекрасно. И Кирилла, и девушку на его коленях, у которой в руках был розовый листок. Моя записка.
— Вот ещё послушайте, — перекрикивала она смех. — Если бы ты только знал, как сильно я тебя люблю, как ревную ко всем тем девушкам, что находятся рядом с тобой, — она отодвинула записку. — Каким таким девушкам? Мне что, тоже стоит начинать ревновать?
— Начинай, ты же видишь, я нарасхват, — весело ответил Кирилл. Девушка потянулась к нему за поцелуем, а потом вернулась к моей записке.
— Так… О, слушайте ещё. Когда я вырасту… Вырасту? Кирилл, серьёзно? Ей сколько? — все дружно засмеялись. — Я обязательно стану самой лучшей девушкой для тебя.
— Вот это девчонка даёт! Молодец, не промах, — комментирует один из парней.
— Жди, Кирюха, вырастет тебе самой лучшей девушкой, — подхватил второй, и снова все дружно засмеялись.
Что я испытала в тот момент? Можно ли передать ту боль и обиду, которую я почувствовала? Навряд ли… Если бы меня выставили голой перед классом, наверное, я бы испытала меньшее чувство стыда и обиды. Казалось, калёным железом мне вскрыли грудную клетку. Раскололи моё сердце пополам, разбили вдребезги.
Слёзы, горячие, горькие, неумолимым потоком льются из глаз. Срываюсь с места и бегу в Наташину комнату. Она тогда спросила, что случилось, а я сказала, что разболелся живот. Это был последний раз, когда я оставалась у нее с ночёвкой. А в сентябре пошла на каратэ. Самое обидное, что как бы я не злилась, как бы не ненавидела его, мои чувства никуда не делись. Притупились, да. Я запретила себе им любоваться, не позволяла смотреть в его сторону. Но сердце предательски ускоряло бег, стоило его увидеть. Я никогда не говорила ему о том, что слышала их разговор. Он сам никогда не возвращался к тому моменту.
До сегодняшнего дня.
18 глава
Ксюша
Квартира Матвея походит сегодня на пчелиный улей: в ней много людей и все суетятся и спешат. Я пробираюсь в
Когда вскрылась вся эта затея со свадьбой, Наташа ушла в себя, была жутко подавленной. По сути — отец ее предал и почти продал. Мне сложно представить себе, что бы я чувствовала, окажись на ее месте. А сейчас Наташа вся светится. Я очень рада за подругу, что в ее жизни пазл сложился.
— Ну что, готова стать Довлатовой? — обращаюсь к Наташе.
— Еще две недели назад я бы сама не поверила в то, что говорю это, но да, абсолютно! — говорит с улыбкой подруга.
— Я очень рада за тебя, моя хорошая! Ты заслужила быть счастливой. — осторожно обнимаю подругу. — Так, всё, хватит нежностей, а то я сейчас расплачусь и мой дорогой макияж пойдет коту под хвост. Давай лучше наденем тебе платье. Нам пора поторопиться, если не хотим опоздать на регистрацию.
Когда застегиваю последние пуговицы на Наташином платье, в комнату входят Лора с Милой. Они хихикают, обсуждая стриптизера с девичника. Да, Лорка в нашей компании зажигалочка, вечно чудит, но зато нам потом есть что вспомнить за посиделками.
После регистрации брака и поздравления молодоженов, мы перемещаемся в зал и рассаживаемся по своим местам. Вчера я напоминала Наташе про рассадку, чтобы мы с Кириллом сидели как можно дальше. После нашей случайной встречи у моего подъезда, мне даже разговаривать с ним не хочется.
Его игры сбивают с толку. После клуба я вообще перестала что-либо понимать. Что это за больная тенденция — ограждать меня от мужского внимания?! Еще и наплел тому парню у бара в клубе, что у нас отношения. Не знаю, в какой параллельной вселенной живет этот самодовольный гад, но мне его опекающее отношение не нужно. А его напоминание о том, что я имела несчастье в него влюбиться, ещё будучи подростком, пробудило во мне не лучшие воспоминания. Решение избегать его как можно дольше было принято само собой, потому что разбираться в логике Кирилла не хотелось. А злость и обида снова бурлили по венам, стоило о нем подумать.
Все это время мне удавалось избегать Кирилла, который во время церемонии был рядом со своим отцом. Я ловила на себе его взгляд, но демонстративно отводила свой.
Когда я подхожу к своему столу, то рядом с карточкой с моим именем стоит карточка с именем Кирилла. Нет, это точно ошибка, он не должен здесь сидеть, мы же договаривались с Наташей, она бы ни за что так со мной не поступила. Пока в голове роятся мысли о том, как действовать дальше, чтобы избежать столкновения, понимаю, что поздно.
— Ну, здравствуй, Бэмби! — Кирилл шепчет на ухо, берет край локона и прокручивает между пальцев.
— И тебе не хворать! Здесь явно ошибка, ты не должен здесь сидеть, — быстро выговариваю, пока мысли окончательно не разбежались от того, насколько он близко и как бесит.
— Бэмби, я обязательно должен здесь сидеть, ошибка — это думать, что я не буду здесь сидеть. Просто, смирись с этим, — говорит с непоколебимой уверенностью и щелкает по носу.
— Чего ты добиваешься? — чувствую, что начинаю закипать, но все ещё держу себя в руках, не хочу портить Наташе свадьбу скандалом.