Я все исправлю
Шрифт:
— Я скоро уеду, и всё закончится. Видимо, так будет лучше для всех.
Эрик еще раз бросает на меня взгляд, а затем выходит из кабинета.
После всего, что я натворила, он простил меня и сделал шаг навстречу. Дал мне еще один шанс. А я снова оттолкнула его, ничего не объяснив. Вот теперь всё кончено. Кончено навсегда. Я это чувствую. Я это знаю. Доползаю до рабочего кресла, с трудом усаживаюсь на него и горько рыдаю.
Глава 70. Время перемен
Эрик уехал. Теперь нас разделяет не семьсот километров, а семь тысяч.
Что произошло за последний месяц? Дайте-ка вспомнить.
Мы виделись c Эриком всего два раза. Первый — на общем собрании руководителей. Я сидела за столом словно обескровленная статуя, пытаясь заглушить коварную боль в районе желудка. Он не удостоил меня даже взглядом. Второй — в коридоре наедине. Я нерешительно поздоровалась. Эрик в ответ улыбнулся и изрек формальное "привет". У меня в душе загорелась искра надежды, что мы сможем сгладить неприятный осадок от нашей последней беседы и общаться хоть как-нибудь. Как только я собралась завести разговор, судорожно соображая, что сказать, он извинился, объяснив, что торопится и, даже не дождавшись ответа, ушел.
Стало очевидно, что наше общение больше ни в каком виде невозможно. Эрик просто стер меня из своей жизни. Устроил самое страшное из наказаний — превратил в невидимку. В ничто. Я заслужила такое отношение, я знаю. Только не думала, что будет настолько больно. От меня каждый раз словно отрезали по кусочку, не обращая внимания, что я живой человек. От такой режущей боли не существует таблетки.
В начале мая в Москву прилетел Марк Шефер. Мой личный шпион Маша Точилина доложила, что Марк с Эриком были неразлучны, то и дело вызывая на разговор ключевых сотрудников из разных отделов. Слухи о перестановках достигли ушей даже пушкинского офиса. И вот вчера всем работникам пришло электронное письмо о надвигающихся изменениях:
1. LifeLab открывает представительство в Чикаго, которое возглавит Эрик Силин.
2. Марк остается в Москве до конца июня и к нему переходит временное управление российским офисом.
3. В июне будет объявлен новый генеральный директор российского подразделения.
Сотрудники московского офиса, в том числе и я, перейдут в подчинение нового руководителя. Впрочем, какая разница. Всё равно у Эрика больше нет времени на общение со мной. Он просит всё согласовывать только в письменном виде. В ответ я получаю либо “Согласовано”, либо “Ок”. Других слов у него для меня не осталось.
В моей жизни всё было бы совсем печально, если бы не профессиональные успехи. После публикации в IT-global ко мне обратились сразу несколько деловых СМИ и взяли интервью. А затем поступил звонок от организаторов TED. Это невероятно, но меня пригласили выступить на июньской конференции. Я, разумеется, согласилась. Так что можно считать что я снова на коне. По крайней мере в бизнес-среде.
Случившиеся события заставили меня пересмотреть планы на будущее. Я приняла два важных решения:
1. Пора возвращаться в Москву.
Да-да. Хватит прятаться. Я должна гордо поднять голову и выбраться из своего безопасного убежища. Покорить Москву
2. Пришло время покинуть LifeLab.
Увы, я больше не вижу своего будущего в компании. Я спотыкаюсь о воспоминания на каждом шагу. Куда бы ни пошла, куда бы ни взглянула, везде вижу его — Эрика. Так больше продолжаться не может. Надо перевернуть эту страницу. Поэтому я приняла непростое решение — июньское выступление на TED станет красивой точкой в моих отношениях с LifeLab. Осталось только определиться, когда и кому я об этом сообщу.
Глава 71. Прощание
Сказано — сделано. Не в моих правилах бросать слова на ветер. Жди меня, дорогая столица!
В пятницу прощаюсь с коллегами из пушкинского офиса. Удивительно, насколько сильно я к ним привязалась. Я буду скучать по несносному Павлу и болтливой Юленьке. Сослуживцы желают мне успехов. Управляющий признаётся, что благодаря мне по-новому взглянул на маркетинг и теперь готов выделять деньги не только на “флайсы”. Не верю ни единому слову.
В субботу посещаю заключительное занятие у Инессы Львовны. Педагог искренне радуется моим музыкальным успехам и осыпает щедрой порцией похвалы. Приятно, ведь обычно Инесса Львовна скупа на слова поддержки. Предлагаю ей продолжить занятия онлайн, но она отмахивается от незнакомого слова как от назойливой мухи. Похоже, в Москве мне придется искать нового учителя музыки.
После урока неторопливо прогуливаюсь по парку и обедаю в Певческой башне. Прощаюсь с Пушкиным, раскладывая по полочкам в голове самые дорогие воспоминания.
К трем часам возвращаюсь домой. Почти все вещи уже упакованы, осталось сложить мелочи. Открываю шкаф в прихожей и замечаю на верхней полке изящную хрустальную туфельку — духи, подаренные Стасом. Я запрятала туда парфюм давным-давно, так и не решив, что с ним делать. Хотела отдать Маше или коллегам по работе, но постоянно забывала. Несколько секунд рассматриваю красоту, а после отправляю в мешок с мусором.
Раздается звонок в дверь. Удивляюсь, ведь я не жду гостей. Открываю и вижу на пороге расплывшуюся в улыбке физиономию Стаса. Надо бы хлопнуть дверью прямо перед его носом, но я теряюсь от неожиданности. Мужчина выглядит великолепно: обтягивающие вареные джинсы, подчеркивающие красоту фигуры; черная футболка и бомбер; светлые волосы слегка растрепаны и стали длиннее. Мне кажется, прошло миллион лет с момента нашей последней встречи. Я больше не держу на Стаса зла, но видеть его мне совсем не хочется.
— Привет! Можно зайти? — сладким голосом интересуется гость.
— Конечно нет. — Резко обрываю я и пытаюсь захлопнуть дверь.
— Я всего на минутку, — голос звучит так жалостливо, а глаза смотрят так искренне, что я поддаюсь. — Хотел поговорить и вернуть тебе кое-что. Пожалуйста.
“Пожалуйста” делает свое дело. Отхожу чуть назад и впускаю негодника. Он быстро проскальзывает в прихожую, как будто опасаясь, что я передумаю.
— Хэй, ты неважно выглядишь. Надеюсь, это не из-за меня? — Стас касается пряди волос на моём лице.