Я все умею лучше! Бытовые будни королевского гарнизона

Брэйн Даниэль

— Они куда?

— Тренировка закончилась, в душ. Он снаружи, за казармой. — Ну вот, а я надеялась, что гигиенические процедуры будут не на свежем воздухе. — А вот и ваша комната, лейтенант.

Комнат для высшего состава было три и разницы в них особо не было. Темная, мрачная и темно-мрачная. Но все с целыми стеклами, что радовало. Крошечный закуток оказался как бы санузлом, только непонятно, откуда воду брать — квадратная высокая ванна была, мощная, глиняная, но на этом все. И дыра в полу, кокетливо прикрытая деревяшкой. Но по сравнению с тем, что было в общей казарме —

дворец.

Я прикрыла глаза, потому что там за веками вспыхивали искры откровенной такой злости, но медленный счет до десяти — и приступ прошел. Я бросила вещи в темной комнате — тут, по крайней мере, было всего одно окно, дуть должно было меньше — и быстрым шагом направилась на выход из барака. Не понимающая ничего Аттика семенила за мной.

Я выскочила из казармы, почти сразу нашла узкую тропу к душу… Ага, на «душ» оно было похоже только тем, что был подвешенный на толстые деревянные балки бак, в нем дыры и из них лилась вода. Воду эту нагоняли несколько девчонок, уморительно шевеля в воздухе руками. А полный парень торчал у бака, старательно отворачиваясь, и прижимал к нему ладони, из-под которых — нет-нет — да вырывалось что-то оранжевое. Огонь? Это же не мог быть огонь? Или…

Но сейчас не странности меня волновали, не магия или что это такое, а то, что опоры у конструкции были почерневшими, ненадежными, рядом уже стояли подпорки… То есть весь этот инженерный шедевр мог свалиться на головы — и все. Первой мыслью было срочно запретить всем быть рядом, но что потом, не мыться, что ли. А на вторую мысль меня навело то, что Аттика помахала кому-то в толпе, и на нее уставились не как на врага народа, а на источник информации.

— Ты тоже живешь в этой казарме? — уточнила я.

— Да, лейтенант!

— Назначаю тебя своей помощницей, маршалу я предоставлю причину. — «Моя казарма, что хочу, то и делаю», — злобно подумала я. — Но мне нужно освоиться, а значит, мне нужна ты. Выбери себе замену на сегодня, другого дневального. Вы же меняетесь по расписанию? — и когда она кивнула, я продолжила: — Отлично, тогда его смена будет короткой. Все вопросы с маршалом — через меня. И обо всех проблемах тоже мне сообщайте. Насколько быстро я начну рассматривать эти самые проблемы, зависит от того, как быстро ты меня введешь в курс дела. Ну и насколько вы хотите что-то изменить.

Я не стала говорить, что будет скорее «хочешь, не хочешь, а придется», лучше, когда сами ученики предлагают все первыми и находят варианты, как и какие вопросы решаются. Ну и что, что так называемые запасники уже не шестиклассники давно, это не значило, что им не нужна помощь… и дисциплина… и… так, это что там за булки?!

Толстоватый парень, который по сути только что подогревал бак с водой, спрыгнул с приступочки, достал из кармана большой сдобный пирожок и чуть ли не половину запихнул в рот. Вот тебе и военный гарнизон, и подготовленные бойцы во славу короля!

Война войной, а обед по расписанию. Ну хоть один принцип тут соблюдали в точности как есть…

Глава шестая

Можно было рявкнуть, что еда не по уставу или еще какую-нибудь

чушь, но тогда я рисковала нарваться на сопротивление. Да-да, можно желать людям блага, но заставить их принять это благо надо еще постараться. Так что я просто взяла на заметку себе и пирожок, и толстячка, а спросила у Аттики другое:

— А во всем гарнизоне душевые такие?

— Ну что вы! У основного отряда душ в казарме, — пискнула она и стушевалась. А туалеты тоже на природе, судя по всему. И вообще — свежий воздух и прохладная вода закаляют организм. Особенно зимой. Интересно, какие тут зимы?.. Печка есть, значит, не Шарм-Эль-Шейх.

— А что еще у основного отряда в казарме? — этот вопрос был риторическим, я не стала заставлять Аттику на него отвечать, просто сама развернулась на каблуках и затопала по размокшей земле ко второму бараку.

— Лейтенант?.. — пыталась остановить меня Аттика уже в дверях, но грудью на защиту чужого отряда не кинулась. Да и вообще, лейтенант я или кто?

М-да, почувствуй, как говорят, разницу. Внутри даже запах был другой — не сырости, а плотного свежего дерева. Сразу видно, о ком родина решила позаботиться, а на кого забила большой болт. Здесь был ровный утепленный пол, оштукатуренные коричневые стены, те самые ширмы между кроватями, чтобы никто никому не мешал, шкафы все как под копирку. Сразу возле входа меня встретили четыре двери — два туалета и два просторных душа. Кроватей было гораздо меньше, чем в соседнем здании, раза так в два-три. То есть максимум здесь помещалось человек пятнадцать, но сейчас койки были заняты едва ли наполовину.

— Лейтенант, это казармы основного отряда гарнизона… — простонала Аттика. И вслед ее словам за нишами кое-где зашевелились, показались слегка удивленные лица. А кто-то даже и встал поприветствовать. Мои знаки отличия не особо впечатлили местную публику, но устав они выполняли, по струнке вытянулись. И что сразу бросалось в глаза — я все-таки нашла тех самых идеальных солдат. Здесь не было животов или неровной осанки, что мужчины, что женщины были как под копирку — серьезные, с отличной выправкой, мускулистые и со взглядом презрительным. Возраста разного, но явно старше тех, кого отправили в запасники. Будь я той самой Аннет, то, наверное, сжалась в комочек и попыталась бы уползти тихо-мирно и не отсвечивая. Но сейчас я только расправила плечи и как ни в чем не бывало поинтересовалась:

— День добрый, солдаты королевского гарнизона! Душевые, я так понимаю, свободны?

— Да… лейтенант! — в вольном стиле мне отдали честь. Я быстро посмотрела на погоны говорившего — вроде вензелей меньше, чем у меня, значит, поперек ничего сказать не сможет. Это хорошо, главное, чтобы он сам до офицера к утру не дослужился.

— Отлично, вольно, солдат, — махнула я рукой и вылетела из казармы, прямиком к своим погорельцам. А как их еще назвать? Погорельцы они и есть. Вот такая вот сегрегация: самым умелым и жизнь хороша, может, они, конечно, жизнью этой рискуют каждый день. Сомнительно, если только в столовой, но каким бы ветром остальных ни забросило в этот гарнизон, это не дело — вот так над людьми издеваться.