Я выбираю...

Евстигнеева Алиса

— Илюшина, ты охерела с такими просьбами!

— Да ладно тебе, просьба как просьба. Поверь мне, ты же от этого потом и в выигрыше окажешься.

Я старалась говорить легко и непринуждённо, хотя у самой на душе было достаточно гадко. Как будто я сейчас Димку продавала. Вообще бизнес порой требовал достаточно мерзких решений.

— Ты хоть представляешь, что со мной Сгорский сделает, если я устрою всё это. Да он меня потом от Бодлера до конца веков изолирует.

— Со старым лисом я разберусь сама.

Я как всегда

со всем сама разберусь. Очень хочется прервать разговор, бросить трубку и… выпить чаю. Я теперь каждый вечер дома развлекалась тем, что открывала новый чайный набор и пробовала что-нибудь этакое.

Артемьева-Смирнова продолжает ломаться, приводя мне ещё миллион доводов против. Цену себе набивает. Обычно в таких ситуациях я очень терпеливая, могу долго слушать и кивать. Ведь что нужно каждому человеку? Правильно, быть выслушанным, а это я умела. Но сегодня меня уже начинало лихорадить от её нескончаемого трёпа.

— Ты мне поможешь? — резко обрываю я её. — Если я не встречусь с Бодлером, то я остаюсь в Москве, и ничего хорошего это тебе не сулит.

— Интересно, почему же? — язвит Мила.

— Если я останусь здесь, то тогда выйду за него замуж, — то, что меня никто туда не звал, я опускаю. — Поверь мне, я сделаю всё возможное, чтобы уже через месяц он забыл о твоём существование. И мне плевать, пусть спит со всей остальной Москвой, но для тебя путь к его кошельку будет закрыт навсегда.

Я умею быть красноречивой и убедительной. Но Миланку просто так не проймёшь, иначе бы она не продержалась столько лет возле Димы.

— Божечки, как страшно! Илюшина, вот ты и показала своё истинное лицо. А то, блин, ходишь чего-то ломаешься. Девочку всё из себя строишь. Хотя не зря. Димочка же верит. Что вы, Лизонька она же не такая, она человечная.

Болезненно жмурюсь, уехать бы поскорее уже. И забыть обо всём этом, кто ж знал, что я так сильно погрязну.

— Чего молчишь? Стыдно стало, да? — всё-таки она была умной. — Ладно. Я тебя поняла. Время и место сообщу отдельно.

Разговор, наконец-то, был окончен. Хотелось пойти в ванную и утопиться.

На следующий день, к моему неистовому счастью, на работе появился Егор. Почти всё время потратила на то, что передавала ему дела, рассказывала, что где и как. Впрочем, он сам был в курсе всего происходящего. Но я не смогла удержаться от последних нотаций. Отчиталась об отправленных письмах и полученной обратной связи, при этом стараясь подать это так, что всё под контролем. Но Самойлова было не провести.

— Они хотят тебя, — констатировал он.

— Значит, твоя цель сделать так, чтобы они захотели тебя.

— Боюсь, что Лена не поймёт, — шутит он. Хотя по глазам вижу, что меня он понял хорошо.

Марина, встретив меня в коридоре, смерила меня холодным взглядом и демонстративно отвернулась.

А на невысказанный вопрос Макса я лишь отмахнулась: «Работаю».

Время

идёт, а все ждут от меня каких-то действий. Я же в свою очередь жду милости от… Миланы. Вот же блядство.

Но, Артемьева не подводит. После обеда приходит долгожданное смс: «Сегодня в 19. У меня».

Пум-пум-пум. Что ж, так тому и быть.

Теперь у меня есть замечательный повод свалить из офиса. Приехала домой и долго крутилась возле гардероба. И сама же себя за это презирая. За то, что собираюсь наряжаться для Бодлера, за то, что не могу на это решиться, за то… За всё я себя презирала. Но главное, я чувствовала, что поступаю с Бодлером так же, как все эти года Артур поступал со мной, используя мои чувства в своих целях. Только Кирсанов это хоть неосознанно делал, а я… А я продавалась вполне сознательно. Вот так вот. Всему есть своя цена. И не имеет значения, делаешь ты это из-за денег или из-за чувства вины перед близкими тебе людьми.

Глава 7

Просто останься со мной,

Там, за холодной рекой,

Ещё звучит голос мой,

На берегах тишины.

(с) Рок-опера Орфей

К дому Артемьевой я приехала заранее. Специально взяла такси, чтобы потом не париться, куда примкнуть машину так, чтобы её не заметили. И ощущая себя героем дешёвого шпионского боевика, быстренько проскочила в подъезд. Вежливо кивнула консьержке, назвав номер квартиры Милкиных соседей.

И вот почти за час до назначенного времени я стояла у нужной мне двери. Заспанная Милана в коротком халатике открыла мне дверь, в момент вылив на меня всё своё недовольство:

— Ты чего так рано припёрлась?

— А нефиг спать, вечер на дворе.

— Тебя забыла спросить! Мне, между прочим, всю ночь ещё отрабатывать!

Что она там собирается отрабатывать я решила не уточнять. Беспардонно отодвинув хозяйку квартиры в сторону, я прошла вовнутрь. Та, впрочем, не обиделась, а лишь самодовольно хмыкнула, в очередной раз убеждаясь тому, что оказалась права на мой счёт.

Я не стала разуваться и прямо в туфлях продефилировала на кухню, активно виляя бёдрами. Специально, чтобы позлить Артемьеву, но ей было фиолетово до всех моих выходок.

— Можешь не стараться, Бодлера ещё нет, а я не оценю.

— А так хотелось!

Правда, с «не оценю» она всё-таки покривила душой. Спиной чувствовала, как чужой острый взгляд упирается в вырез моего платья.

Для сегодняшнего вечера я выбрала свободного кроя тёмное платье с вырезом на спине. Длинна у него была вполне консервативной — чуть выше колен. Длинные волосы были собраны в небрежный узел. Я решила, что нужно быть при параде, но ничего провокационного.

Так и не смогла понять, для кого наряжалась — для себя, для Димки или для Миланы. А может вообще для Сгорского, на тот случай, если попадусь ему на глаза.