Я выжил, начальник!

Бабкин Борис Николаевич

– Да я же говорю, за пару браслетов и выкидник. Мне Филин посоветовал. В самый раз на эту суку.

– А как мы его траванем-то? Если с ним чифирить, сами кони двинем. Да и не станет он с нами чифирить.

– А мы ему в баночку подсыплем. Он чифу почти не пьет. Вот и сыпанем в баночку, она у него в учетке стоит. А зайти туда проблем нет.

– А ты все о нем узнал, - уважительно отметил Куст.

– Пошли прямо сейчас, - предложил здоровяк.

– Можно кому-то цинкануть, что, мол, учетчика из

цеха мастер зовет, и порядок.

– Так и сделаем.

– Афган!
– услышал заливавший кипятком чай в банке Вулич.
– Мастер зовет!

– Черт возьми, как некстати. Но ненадолго, наверное.
– Борис быстро пошел к воротам.

– Паси его, - сказал Кусту здоровяк, а сам вошел в кабинку. Увидел чай в банке, оглянувшись, вытащил из кармана пакетик и сыпанул в банку с чаем желтый порошок.

– Да нет тут мастера, - встретил Вулича Алин.
– А кто тебе сказал?

– Да кричал кто-то. Кому это надо и на кой хрен?

– Пошли чайку попьем, - предложил Евгений.

– Я только заварил. Хочешь, пойдем…

– Да мы с Санычем попьем.

– Идет, сука, - усмехнулся здоровяк.
– Сейчас попьет, и хана ему. Вовремя мы решили, - подмигнул он Кусту.
– Я занырнул, а там банка с купцом.

– А купец - это просто слабый чай?

– Да, - кивнул здоровяк.

Борис налил чай в кружку и сделал глоток. Закурил.

– Хана козлу!
– довольно улыбнулся Куст.

– Кустов и Пенов!
– крикнул мужчина в штатском.
– Вы где шатаетесь?! Сейчас рапорт напишу.

– Уже идем!
– Двое побежали к нему.

– Опачки!
– Борис схватился за живот и согнулся.
– Траванулся, кажется… - Он сунул пальцы в рот. Выпрямившись, взял ведро с водой и начал пить. Снова сунул пальцы в рот.

– Но я приехала в такую даль, - возмущенно говорила крепкая женщина, - а вы не разрешаете свидания! Я не прошу длительного. Положено краткосрочное, так будьте любезны, дайте свидание.

– Но ваш брат, - начала объяснять женщина-прапорщик, - сейчас…

– Я хочу видеть начальника колонии!
– перебив ее, твердо заявила женщина.

– Котова Алла Петровна, - прочитал заявление Заев.
– Ну что же, краткосрочное свидание дайте.
– Он подписал заявление.
– И сообщите ей, что мы не завели уголовное дело только потому, что ему осталось до освобождения меньше полугода.
– Он посмотрел на Бармина.
– Значит, в Красноярске уже знают. Плохо работает оперчасть, да и вы, режимники, тоже.

– А что вы хотите?
– усмехнулся тот.
– Сотовый, считай, у каждого заблатненного. И сейчас звонить все имеют право. Распустили уголовщину, а теперь с нас стружку снимают.

– Да плохо ему!
– Алин, поддерживая Вулича, подвел его к КПП между промышленной и жилой зонами.
– Живот прихватило. Похоже, отравился

чем-то.

– А что ел-то?
– лениво спросил стоявший у входа прапорщик.

Борис согнулся и начал блевать.

– Хорош! Тащи его в медсанчасть!
– Прапорщик распахнул калитку.

– Да надоели уже со своим сочувствием!
– сердито воскликнула Вера.
– Вот я и поставила все точки сразу.

Муж рассмеялся:

– Обожгла ты их крепко. Но мне кажется…

– Надоело!
– повторила Вера.
– Что с ним?
– Она бросилась к тащившему Вулича Алину.

– Тошнит и рвет, - ответил тот.

– Отравление, - увидев воспаленные глаза, решила Вера.
– Покажите язык.

Борис, с трудом удерживая приступ рвоты, высунул язык. Вера достала сотовый.

– Вера, - нетерпеливо позвал муж, - пошли…

– Срочно санитара к вахте, - приказала Вера и посмотрела на мужа: - Еда в холодильнике. Разогреешь. Посуду вымою.

– Ты его еще до больницы помоги донести, - раздраженно сказал муж.

– Санитары донесут, а то бы помогла.

Алин потащил Вулича навстречу бегущим санитарам.

– Да сделают ему там все. Пойдем обедать, - продолжал настаивать Виктор.

– У него, очевидно, пищевое отравление. Надо выяснить, что и где он ел, иначе может отравиться половина колонии, - покачала головой Вера.

– Несите его быстрее!
– крикнул Виктор санитарам и приглушенно выматерился. Вера, улыбнувшись, ткнулась губами в его щеку.

– Ты сам настоял, чтобы я работала в колонии.

– Кто эта женщина?
– услышал санитар хриплый прерывистый голос Вулича.

– Врач, - ответил коренастый мужчина, - жена начальника медчасти.

– Глаза у нее не административные, - прошептал Борис, - человеческие глаза. Хотя откуда здесь человеку взяться?… - Он почувствовал резкую боль в животе и приступ тошноты.

«Сейчас начнутся проблемы, - входя в поликлинику, думала Вера.
– Против клизмы все возражают. А уж он…»

– Проблем не будет, доктор, - хрипло сказал Борис.

«Я это вслух сказала», - поняла Вера.

– Точно?
– спросил Исмаил.

– Сто пудов!
– гордо ответил Куст.
– Его в больничку поволокли. Да капут этому Афгану. Нам бы бабки получить.

– Если где-то про это пропищите, вслед за ним отправитесь, - отрезал Исмаил.

– Велели медицине отдать.
– Подойдя к КПП между промышленной и жилой зонами, пожилой мужчина показал банку с остатками чая.

– Бери, - кивнул прапорщик медбрату.

– Знаете, - покачала головой Вера, - он в рубашке родился. Еще бы полчаса, и все. Чем же это он так? Говорит, ничего не ел. Утром на завтрак не ходил, хлеб с конфетами ел. Недавно в промышленной зоне пил чай… Принесли?
– посмотрела она на санитара.