Я выжил, начальник!
Шрифт:
– Не знаю, - ответил Борис.
– Голова болит вот здесь…
– Так. А ноги совсем не слушаются или…
– Или. Когда начинает колоть ноги, боль появляется.
– Повернись на живот, - приказал невропатолог.
Борис с трудом перевернулся. Либертович, посмотрев на стоявших Чепурных, вытащил из кармана иглу и несильно ткнул острием в подколенную впадину. Затем немного выше.
– Что он делает?
– шепнула Вера.
Виктор погрозил ей пальцем.
– Перевернись, - кивнул Либертович.
Борис лег
– Хватит, - потребовала Вера.
– И что скажете, док?
– спросил Либертовича Борис.
– Буду я ходить или можно вскрывать себе вены?
– Можешь вскрывать, - усмехнулся невропатолог.
– Терпеливый ты, но не пролезет у тебя это. Ты сознание терял. Как это было?
– Вы меня симулянтом считаете, - улыбнулся Борис.
– Зачем вам это? Ставьте СС, и все дела.
– Зря выделываешься. С таким диагнозом жизнь тебе адом покажется.
– А хуже уже не будет, - спокойно ответил Борис.
– Еще как будет!
– Либертович вышел из палаты.
– Ну что ж… - Виктор подошел ближе.
– Боль во время уколов чувствовал?
– Иногда. Особенно когда он под коленями колол. А когда сверху, то ступни больно было.
– Кто сдал Вулича?
– спросил Алина Барон.
– Наверное, Гусев. Только он знал. Ну, кроме меня.
– Вот что, ты никому ни слова…
– Я так и делаю. А Исмаил вышел?
– На другую зону перекидывают. Но сопроводиловку мы отправим, они свое получат. И Гусев тоже. Но не сейчас.
– Что будешь делать с Вуличем?
– спросила Вера.
– Отправлять в больницу, - ответил Виктор.
– Но там ему не помогут, - напомнила она.
– А просто на этот раз, как говорит Либертович, поставят СС
– систематический симулянт, и все.
– Я попрошу Валентина Григорьевича посмотреть Вулича. А почему ты так за него переживаешь?
– Не знаю, потому, наверное, что видела, как его пытались убить. Помнишь, около…
– Давай прекратим этот разговор, - остановил ее муж.
– Скоро наш сын приедет.
– Как скоро?
– Вера вздохнула.
– Мама сказала, что привезет его до конца августа. Ждать еще два месяца.
– Это уже немного, - засмеялся Виктор.
– Привет, земеля, - проговорил один из троих вошедших в палату вслед за Русланом парней.
– Ты что-то выделываться начал. Кем ты себя считаешь?
– Слышь, мужики, - усмехнулся Борис, - вы в курсе о неприкосновенности частной собственности? Так вот, в данное время палата моя собственность, и я не желаю вас тут видеть.
– Да врежь ему, Кость!
– воскликнул Руслан.
– А то…
– А чего же сам-то не врежешь?
– раздался голос.
Парни, обернувшись, увидели невысокого пожилого мужчину.
–
– Свалили отсюда, - спокойно проговорил тот. Парни быстро, стараясь не задеть его, вышли из палаты.
– А тебе придется пройти проверку на вшивость, - сказал он Руслану.
– Сгинь!
– Тот выскочил.
– Тут базарок кто-то пустил, - обратился Седой к Вуличу, - что за тобой должок имеется. Как только кто заикнется об этом, любому санитару шепни, чтоб Питерскому передал. И все, вопросов больше не будет. Держись, Полковник.
– Я не полковник, - сказал Борис.
– Теперь Полковник, - засмеялся Седой.
– А этого от тебя уберут, - кивнул он на койку Руслана.
– С Гусева спросят за стукачество. Курехи тебе принесут и жрачки. Держись, Полковник, - повторил он и вышел.
– В звании повысили, - улыбнулся Борис.
– Так…
Больно колол этот невропатолог. А доктор, кажется, заметила что-то. Наверное, расширение зрачков от боли. Я сказал, что иногда боль чувствовал. Только бы увезли. Я должен уйти… хотя бы для того, чтоб выжить. Заев этого очень не хочет.
– Снова на Лесной отправляют, - недовольно фыркнул пивший чай Заев.
– На этот раз, надеюсь, поставят ему СС, и тогда у него начнется не жизнь, а выживание. Систематический симулянт в зоне - это приговор.
– Да оставил бы ты его в покое, - тихо посоветовала темноволосая женщина.
– Не нарушает, и ладно…
– Тебя это не касается!
– отрезал майор.
Москва
– Да хрен с ним, - усмехнулся Саид.
– Пусть…
– Нет, - возразил Мюрад.
– Ты забыл, что он убил моего брата? Он должен сдохнуть!
– Как там Вулич?
– спросил по телефону Бескровный.
– Так себе, - ответила женщина.
– Сейчас он в больнице колонии. Был в ШИЗО, в штрафном изоляторе, чтоб вы поняли…
– Да знаю я, что такое ШИЗО и ПКТ, - усмехнулся Бескровный.
– Значит, все-таки прессует его начальство. А как со здоровьем у него?
– Плохо. Иногда ноги отказывают. Терял сознание. Действительно терял. Не выживет он.
– Интерес к нему как к подследственному потерян. А по-человечески его жаль. Ведь первый срок он получил ни за что, в полном смысле этих слов. Ну что ж, спасибо, Антонина Петровна.
– Да не за что. Звоните, если будут вопросы.
– Извините, а свидание с Остоцкой ему дадут?
– Разумеется, если не попадет в ПКТ.
– Из больницы можно и в ПКТ попасть?
– удивился Бескровный.
– Вообще-то нет, но, учитывая характер Вулича и отношение к нему начальства, вполне может случиться и такое.
– А из ПКТ на свидание не выводят?
– Нет.
– Вот и вокзал, - выходя из машины, сказал Остоцкий.
– Надеюсь, ты хорошо подумала, когда отказалась от телохранителей?