Я женщина
Шрифт:
– Такого любовника у меня еще не было, Вика, – вещала она по громкой связи, – прикинь, повезло наконец. Новый Год удался на славу. Спасибо тебе, притащила его с этой… Ну которая все его охомутать хочет. Но теперь все, шиш ей. Он сказал, что жениться пока не собирается. Ну это пока. Главное – залететь, а там куда он денется. Надеюсь, сегодня уже все получилось… Вот было бы круто – зачать в такую ночь.
Лицо Марии становилось все мрачнее. По щекам покатились крупные слезы, она встала и вышла из комнаты, не в силах больше слушать веселый хриплый щебет. Тут же собралась
Он спал. Открыл дверь минут пять спустя, когда она уже потеряла надежду его разбудить. Помятый, какой-то беззащитный даже. Она его сразу простила.
– Как ты? Я подумала, тебе сейчас нужно кое-что, – она потрясла тормозком.
– Не помешает, – пробормотал Глеб.
– Значит, я могу войти?
– Нет. Можешь оставить.
– Что, даже не пригласишь меня к себе? Я знаю, с кем ты был ночью.
– Откуда? Ты же никакая была.
– Ну сегодня, как видишь, какая. Но я не хочу тебя ни в чем обвинять. Давай забудем. Все начнем сначала. Сегодня как раз первое число.
– Новый год с нового листа? Оригинально. Ну входи, что ли.
Эту ночь она провела с ним. А через четыре месяца они поженились. Все, как положено. Не по залету, а просто потому что он ее полюбил в то утро, как он позже признался.
– Вот такая жена мне нужна. Понимающая. Идеальная женщина, в общем.
Позже, конечно, он не раз брал свои слова про «идеальную» назад. Тем не менее, она по-прежнему любила его так же сильно, как и два года назад. Он поддерживал в ней огонек желания и интереса к себе, не прилагая к этому особых усилий. Если бы не этот токсикоз, возможно, эта новогодняя ночь была бы идеальной.
Александра
Новый Год – это время, когда все решают жить по-новому. Но не Александра. Та прекрасно понимала, что двойная жизнь поглотила ее. Она привыкла к тому, что муж – это стабильность и спокойствие, а Максим… Это Максим. С ним весело, интересно и опасно. С ним она может быть агрессивной, развратной и соблазнительной – ей казалось, в этом и заключается ее женская сущность. Их не связывал быт и проблемы. Тем не менее, в новогоднюю ночь Александра по традиции написала на бумажке желание и выпила золу вместе с шампанским. Написала она быстро, особо не задумываясь то, что пришло в голову в тот момент – «начать жить с Максимом». Тут же забыла о своем желании, которому было суждено исполниться.
Вечер омрачился моментом недовольства детей, получивших от Деда Мороза скромные подарки.
– Ну значит плохо себя вели в этом году. В следующем посмотрим, если заслужите, то и «Айфон», и «Лего» – все будет. – Александра попыталась сгладить обстановку.
– А вот мама вела себя хорошо! Поэтому ей полагается вот такой замечательный теплый подарок, – указал Владимир на шубу, висящую в коридоре, – помни, моя Снегурочка, как усердно трудился Дед Мороз днями и ночами, в поте лица, чтоб ты не мерзла, была всегда такая же красивая…
– Ну да, уж кто-то, а мама веля себя
Александра попыталась сменить тему.
– Володь, поможешь мне тарелки убрать? Надо уже второе горячее из духовки доставать… Вот как хорошо отмечать Новый Год в тихом и теплом семейном кругу, да? И посуды меньше, никто не напивается…
– Счастливо оставаться. А я пошла. – Василиса встала с дивана.
– Доча, а ты куда?
– Хочу отметить Новый Год в по-настоящему теплом кругу!
– Пусть идет, Володя.
– Нет, что значит «пусть идет»? Может, все-таки объяснишь, куда собралась?
– К друзьям.
– К каким друзьям?! Насколько я знаю, это семейный праздник. Что за неуважение к маме! Она готовила, старалась…
– Пусть идет. Вспомни себя в ее возрасте – какой интерес ей с нами, со стариками?
– Что-то я не понимаю, Саш. Ты одобряешь это?
– Ну не все же другим гулять, папа. Я тоже хочу.
Когда дверь за Василисой закрылась, Саша постаралась прийти в себя.
– Что происходит? Расстроилась, что ли? У тебя прямо лицо горит. – Владимир положил ладонь ей на щеку.
– Да, не надо было водку пить. Сейчас еще градус в полночь понижу.
– Ты же знаешь, что это не просто так. У меня иногда такое ощущение, что у вас какой-то заговор против меня.
– Против тебя? Ты-то тут при чем?
– Как при чем? У вас какие-то свои секреты… Она уже на шею тебе села. Скоро срать на голову будет, а ты на все глаза закрываешь…
– Ой, Володь… Перестань преувеличивать. Вспомни себя в ее возрасте – по-любому тоже убегал из дома при первой же возможности, хамил родителям… Ну да, тяжело у нее проходит этот пубертат… Что поделаешь?! Вот мы сейчас переживаем из-за нее – а ей, думаешь, не все равно? Еще до развода нас доведет.
– С каких таких дел? О чем ты?
– Ну мы ссоримся из-за пустяков.
– А, может, не пустяки это? Может, и правда, чем-то ты ей обязана? Почему ты позволяешь ей ночевать в доме у этого… Как его?
– Потому что они предохраняются. Вот мы сейчас с тобой тут разговариваем, в коридоре, а Ромка уши греет… Пошли хотя бы в кухню.
Зря она надеялась, что в кухне он от нее отстанет.
– Значит, они предохраняются? И ты смирилась?
– Ну да. А что я должна была сделать? Запереть ее?
– Знаешь, я, наверно ошибся, когда разрешил тебе полностью брать воспитание детей на себя. Наша дочь спит с мужчиной в таком возрасте – а ты спокойна как слон! Пусть трахаются дальше. Только бы не конфликтовать! Быть хорошей матерью, да? Доброй, все понимающей? Так ведь проще.
– Ты хочешь мне сказать, что я плохая мать? В Новый Год ты хочешь мне это сказать?
Владимир вздохнул.
– Я не хотел этого говорить. Я просто ненавижу, когда меня принимают за идиота. Это наши дети, не забывай. Наши, а не только твои. Я имею право принимать участие в их воспитании. Сегодня последний раз, когда она ночует не дома. Будем ждать совершеннолетия. Знакомиться с этим ее кавалером. Начнем что-то запрещать ей, в конце концов. Надеюсь, ты ничего мне не посмеешь возразить сейчас?