Я живой!
Шрифт:
Поднявшись на два этажа и пробежав по длинному коридору в главном здании, юный пасынок в нерешительности замер у двери кабинета, в котором Дима держал ценного пленного. Вспомнив, какую важную новость ему поручили передать, мальчишка открыл дверь и вошел, перебирая в уме обращения к первенцам…
— Старший брат, — нашелся он, увидев мощный силуэт, каменной статуей замерший в полумраке комнаты. — Мы слышали шум вертолета, километрах в двух, наверное.
«Сколько ему? — подумал Дима, глядя на неокрепшего еще пасынка, но необычайно сообразительного для недавно обращенного.
— «Старший брат»… А что, мне нравится. Сам придумал? — спросил Дима посыльного и тут же, не дожидаясь ответа, распорядился:
— Скажи бойцам, пускай передают по цепочке: «Готовность номер один». И передай Семену с Костей, чтобы «гостинец» готовили.
Мальчишка кивнул и, развернувшись, растворился в темноте коридора станции.
«Хороший разведчик растет», — одобрительно подумал Дима.
Воины были готовы. То чувство родства, которое привил им Вожак, требовало мести за павших под бесчестным и беспощадным огнем авиационных орудий. Погибшим не дали возможности для защиты, им не предоставили чести сражаться и умереть в бою — их перебили издали, избегая прямого боя. Мутанты жаждали отомстить за тех, кто был погребен под обломками честно завоеванной базы.
Когда обессиленный, израненный Дима добрался до «Оплота» и сообщил Отцу о нападении, тот принял единственное верное решение — отступление вглубь города.
Мутанты срывали решетки с окон квартир, небрежно отрывая головы прежним хозяевам, которые уже были так слабы, что не могли ни напасть на чужаков, ни убежать от них… Заняв позиции, они затихли, ожидая распоряжений Отца.
Благодаря Диме, с «Оплота» ушли все пасынки, забрав вооружение, небольшой запас еды и нескольких рабов, в том числе и пленного оружейника, охотно сотрудничавшего с мутантами.
— Дим, всё готово, — Семен с Костей уже не были так похожи, как до обращения. Костя сохранил почти человеческое лицо, вирус, казалось, почти не изменил его, тогда как у его брата выпали все волосы, а рожа стала такой страшной, что даже Диме — лучшему бойцу стаи, становилось немного не по себе в его присутствии. Семен продолжил доклад, срывающимся на рык голосом:
— Оружие проверено, заряжено, бойцы сытые, отдохнувшие…
— А сюрприз? — перебил мутанта первенец.
— Все в порядке, что им будет? Мы их уже наружу вывели. Оружейник специально для них ошейники хитрые придумал… На кнопку нажал — и все, свободны.
— Ну, значит, гостей встретим, как положено, — зло улыбнулся Дима.
Первенец вооружился двумя «АКСУ», специально переделанными оружейником под его огромные ручища и направился на свою позицию. Сегодня у пасынков будет шанс отомстить за мертвых братьев.
— Товарищ старший лейтенант, пусто… Внутрь мы заходить не стали — с пригорка в бинокль полчаса пялились.
— А что на КПП?
— Тоже пусто.
Двое бойцов, облаченные в маскхалаты, вытянулись перед командиром взвода. Зубов был уважаемым среди солдат офицером… поэтому так и остался старшим лейтенантом. Высокий, плечистый, со светлыми волосами, светло-карими, почти желтыми глазами — он просто просился на плакат с призывом о вступление в ряды вооруженных сил: «Ты нужен Родине!»
Зубов подошел к уберам, занятым подготовкой оружия. Великаны расположились неподалеку от вертолета, но всем своим поведением показывали, что они, как будто бы, сами по себе.
— Бер, мне нужно поговорить с вами, — сказал Зубов, обращаясь к командиру. В их присутствии старший лейтенант, привыкший смотреть на всех, в прямом смысле, свысока, робел и чувствовал себя неуютно — двухметровый Зубов не доставал до плеча даже Коту, самому низкорослому бойцу Бера.
— Давай на «ты», лейтенант. Чего хотел?
Бер даже не смотрел на человека — просто продолжал возиться со своим монструозным оружием, которое уберы скромно называют «Штурмовой винтовкой». «По мне — так это самый настоящий ручной пулемет», — подумал Зубов, разглядывая длинный ствол с мощным компенсатором. Но, надо заметить, в руках воинов-велетов это оружие, и правда, смотрелось не таким громоздким.
«А патроны-то — натовские, — заметил старший лейтенант ленту с пять-пятьдесят-шестыми, выходящую из короба питания. — Как это не патриотично».
— Разведчики доложили, что на территории ГЭС не замечено сил противника…
— И? — Бер на секунду оторвался от чудо-пушки и внимательно посмотрел на Зубова.
— Там никого нет… То есть вообще никого: техники, охрана, рабочие — станция как будто вымерла.
— И? — Повторил убер, не сводя равнодушных глаз со старшего лейтенанта.
— Вашему отделению нужно попасть на территорию базы и выяснить, что случилось с персоналом, мы вас прикроем.
Бер зло рассмеялся, и его тут же поддержали подчиненные.
— Ты что удумал, лейтенант? Мы — особое подразделение. Элита! — Бер поднял палец вверх, подчеркивая значимость сказанного, и Зубов понял, что убер не шутит. — А не пушечное мясо, как ты, отчего-то, решил сначала… Если вы облажаетесь, тогда в игру вступим мы и спасем ваши потрепанные задницы. Герои всегда приходят в последний момент!
— Но… — старший лейтенант не знал, что ответить на заявление убера. Он думал, что могучие воины, вооруженные мощным оружием, облаченные в первоклассную броню, расчистят дорогу людям, которым останется лишь добить раненых и собрать трофеи.
— Свободен, лейтенант… Не заставляй меня бить тебя при твоих же людях — это может сказаться на их боевом духе.
Зубову не оставалось ничего другого, как развернуться и побрести в сторону своих бойцов. Ему хотелось дать своим людям один простой приказ, «супер-солдаты» не успели бы среагировать… Но это означало бы лишь одно — начало войны с Лабой… По вине Зубова.
Внешне старший лейтенант оставался спокойным, солдатом незачем знать, что тревожит командира. Но желваки на обветренном лице офицера едва заметно подрагивали.