Я знал его

Adam Kadmon

Икари Гендо и Аянами Рей.

Мана отбросила их. Эти двое ещё не вернулись, и, вероятно, не вернутся уже никогда. Такое впечатление у неё появилось после последних нескольких десятков интервью. Лучше не волновать себя ими. Кроме того, в списке остались лишь два имени. Лишь два, но они могли дать ей больше знаний, чем все остальные вместе взятые. Она прочла первое и решила, что сейчас было хорошее время, чтобы навестить её.

Сорью Аску Лэнгли.

***

Её

дом был лучше, чем у Аобы. Вот какая первая мысль пришла в голову к Мане, когда она подъехала к жилищу Аски. Она спросила об этом охрану у ворот, но те лишь сказали, что так было необходимо.

Дом был большой, даже нарочито большой, с простиравшимся вокруг проезда тщательно ухоженным садом. Архитектура и дизайн были типично военными: рациональными, без всякой креативности. И всё же портьеры и цветы, украшавшие окна, создавали ощущение дома, богатого и элегантного. Мана почувствовала, будто собирается брать интервью у звезды.

Ещё двое агентов поприветствовали её у входной двери, сделав шаг вбок, освобождая ей дорогу. Мана снова показала свои документы, гадая, нужна ли здесь вся эта охрана.

– Проходите, доктор Кирисима. Вы найдёте Сорью в гостиной, слева в главном коридоре. Наш человек всё время будет с вами, так что можете не бояться.

– Стоит ли мне бояться?
– спросила Мана с полуулыбкой.

– Обычно да. Сорью не особенно любит женщин. Не то чтобы вы будете в какой-то настоящей опасности, но это важно помнить.

Мана оглянулась.

– Эмм, я могу спросить кое-что?

– Конечно, доктор.

– Почему все охранники здесь - женщины?

Агент перемнулась с ноги на ногу.

– Сорью слишком сдружилась с мужиками.

***

– Добро пожаловать в мою скромную обитель, - сказала Аска с жестом своей здоровой руки.
– Пожалуйста, садитесь, доктор. Вы, должно быть, устали после поездки.

– Спасибо. Надеюсь, я не сильно отвлекла вас, Аска-сан?

– Пожалуйста, зовите меня Сорью-сан.

– Ой, простите. Конечно.

Мана села, рассматривая богиню напротив неё. Аска была прекрасна, буквально как супермодель, и несла свою красоту с лёгкостью и изяществом. Её великолепию мешали только шрамы. Закрытый левый глаз был словно расплавлен, бровь рассечена надвое. Она не пыталась как-то скрыть его, напротив, казалось, выставляла напоказ, будто подначивая каждого упомянуть о нём. Мана держала свой взгляд на здоровом голубом глазу Аски.

– Итак, - сказала бывший пилот по-прежнему со своей странной улыбкой, - я полагаю, что вы здесь за тем, чтобы узнать о Третьем Ударе.

– Да, Сорью-сан, если вы не против.

– С чего бы мне быть против?

Она перекинула свои роскошные длинные волосы через плечо правой рукой, её свободная блузка обнажила длинный идеально прямой шрам, идущий по конечности от самых пальцев.

– Вы лишь трёхсотсемнадцатый

человек, который спросит меня об этом. И лишь двадцать восьмая женщина, - её улыбка расширилась.
– Я думаю, что женщины-доктора боятся меня. Вы боитесь, доктор Кирисима?

– У меня нет причин, Сорью-сан.

Аска слегка нахмурилась, но лишь на мгновение. Она быстро вернула прежнее выражение лица, метнув взгляд на охранника у двери.

– Разговаривать с женщинами так тоскливо. Знаете, что они забрали всех моих мальчиков? Почувствовали, что я стала слишком мила с ними. И теперь у меня остались лишь скучные девчонки.

Она промурлыкала ноту.

– Вы не лесбиянка, доктор Кирисима?

– Нет.

Аска вновь замурлыкала, на этот раз две ноты.

– Ясно. Неважно. Пожалуйста, что вы хотели спросить у меня?

– Ну, мне было бы интересно, если бы мы поговорили об Икари Синдзи.

– Синдзи?
– она отвела взгляд, вспоминая.
– А, да. Синдзи. Я неплохо знала его. Мы оба были пилотами, знаете. Милый мальчик, если я правильно помню. Что вы хотите узнать о нём? Мы жили вместе, знаете. Он был чудесным поваром.

– Я надеялась, что вы расскажете о нём в общем, - сказала Мана.
– Что угодно, что выделялось для вас.

– Что угодно? Так, давайте посмотрим. У него были тёмные волосы и голубые глаза. Самые чудесные голубые глаза. Но я редко их видела. Он легко смущался и смотреть в глаза для него было тяжело. Как и разговаривать с людьми.

– Был ли кто-нибудь, с кем он легко мог говорить?

– М-м-м... на самом деле нет. Мисато обычно говорила с ним, но в основном чтобы подразнить. Я порой гадала, привлекал ли он её. В сексуальном смысле. Она была хищницей. По крайней мере, такое впечатление производила. Что была доступной. Никогда полностью в это не верила, но уверена, что она раз или два подумывала о том, чтобы взять его. Тяжело было не думать.

Аска тихо вздохнула и наклонила голову.

– У него было двое друзей. Два мальчика. Я думаю, что они разговаривали. Насколько часто, боюсь, не могу сказать. Я относилась к ним... довольно презрительно. И к нему, когда он был с ними. Мне не нравилось, когда его внимание было направлено куда-то ещё. Конечно, вы знаете такое чувство, доктор Кирисима. Чувство, что мальчик должен уделять внимание именно вам, даже если за это борются остальные.

Мана кивнула, чтобы она продолжала говорить.

– Думаю, вы знаете. Вы очень миленькая, доктор Кирисима, - Аска сделала паузу, словно желая услышать благодарность за комплимент. Её здоровый глаз на секунду дёрнулся и она продолжила.
– Я помню, что он хотел поговорить со своим отцом. Он был жестоким человеком.

– Икари Гендо?

– Да. Он был моим командиром. Он был командиром всех. Да, был. Мы должны были делать то, что он говорил.

– Да, он был командиром NERV, - сказала Мана.
– Что Икари-сан говорил о нём?