Я знаю, где умирают бабочки
Шрифт:
Левая рука – комок грязи вниз. Правая рука, ещё комок грязи вниз.
Лизи вспомнила, колыбельную песню, которую мама пела им в детстве, и тихонько начала её мычать.
Колыбельная пошла уже по третьему кругу, когда рука провалилась в пустоту. Девушка потянулась, и вдруг земля под ней начала осыпаться со страшной скоростью, она не удержалась и полетела вниз с большой высоты.
Зацепиться в темноте было не за что. Лишь падение и гулкий звук, от удара головой о бетонный пол. Лёгкие наполнились воздухом, по лицу полыхнуло жаром, и в этот момент девушка потеряла сознание.
***
– А
– Она ещё так и не привыкла, к миру бабочек, – ответила Энни, – Я заметила, что некоторым тяжело расстаться с прошлым миров и стать частью чего-то нового.
Обе девочки сидели на кровати с ногами и вгрызались маленькими зубками в половины большого апельсина. Сок стекал по подбородкам и капал на простынь, но жевать апельсин вкуснее, чем кашу без молока.
Нездоровый цвет лица, круги под глазами, тремор пальцев, и счастливые улыбки, делали их похожими на страшных кукол из фильмов ужасов.
– А ты, когда изменишься, какого цвета выберешь крылья? – спросила одна из девочек у другой.
– О, я это придумала сразу! Я не хочу, чтобы они были голубые или жёлтые, или розовые, как выбирают большинство девчонок. Я хочу, чтобы они были разноцветные. Как радуга или грива принцессы пони.
– Будет красиво. А если добавить фиолетовые кружочки и пятнышки, то получится волшебно.
На соседней кровати застонала новенькая и, открыв опухшие глаза, села.
– Где моя тётя? И мама? – было видно, что она сейчас разревётся. А может, и нет. Её глаза периодически закатывались, и казалось, что она вот-вот снова уснёт.
– Ты увидишь свою маму, – уверенно ответила Энни. – Просто, сначала нам нужно спасти волшебную страну. Без нас она погибнет, и тогда, в мире не останется бабочек.
– Мама, – прошептала новенькая и в обмороке снова свалилась на кровать.
– Странно, – сказала Глория, – я такой не была.
– Это потому что мы истинно верим и готовы ко всему. А некоторые, даже не понимают, что происходит вокруг.
– Девочки, вы почему ещё не спите?
В комнату вошёл Джен и грустно посмотрел на своих подопечных.
– Новенькая себя странно ведёт. Она мешает нам. И кажется… – Глория замялась.
– Договаривай, малышка.
– Кажется, она не истинно верующая. И.… ей не место здесь.
– Ну, что ты! Разве ты сразу поверила Энни? У тебя ведь тоже были сомнения.
– Не долго, – ответила Глория и перебралась на свою кровать.
– В этом мире слишком много таких вещей, которые портят нас, на дают раскрыться. Учителя школ забивают вам головы ненужными знаниями, и твердят, что так и надо. Родители и соседи, постоянно уверяют, что они правы и знаю лучше эту жизнь. Но они глубоко заблуждаются. А вам-то всего лишь нужно стать чистыми и прекрасными.
Мужчина сел на край кровати и погладил Энни по волосам.
– А знаете, что я придумал?!
– Нет.
– Расскажи! – заверещали девочки.
– Давайте, мы с вами завтра подготовим новенькую для перехода в волшебную страну. Представляете, как она удивиться, когда проснётся совсем в другом мире.
– Но
– Ты должна понимать, когда стоит снисходительно уступить место.
Джен встал, подошёл к кровати новенькой, прикоснулся ко лбу. Затем, достал из кармана брюк шприц и сделал укол в тоненькую ручку.
– Завтра. А сейчас немедленно спать!
– А бабочки? – потребовала Глория.
– И мне!
– Помнишь, Энни, как тебе стало плохо в прошлый раз? Не боишься?
Девочка отрицательно покачала головой.
– Держите, малышки, – мужчина протянул девочкам по таблетке и вышел, думая о завтрашних планах.
Через минуту, на кроватях сидели две девочки и смотрели в невидимое пространство. Одна из них была с рыжими кудряшками и мелкими веснушками на носу. Другая, темноволосая, с острым носиком и смуглой кожей.
А над третьей кроватью, со спящей новенькой, кружила бархатная голубая бабочка, но её никто не замечал.
Глава 5
Нита была в таком ужасном, подавленном состоянии, что уже несколько дней ничего не ела. Она не могла вести следствие, так как её отстранили от дела. И это ещё больше отдаляло её от пропавшей дочери. Но Браски, приезжал каждый вечер и пытался влить в неё хотя бы стакан кофе.
Женщина была убита горем. В основном, она сидела в детской комнате, завернувшись в маленькое одеялко и плакала. А когда слёзы высыхали, она начинала выть так, как воют раненые звери. Иногда вставала, чтобы сходить в туалет или умыться, а потом снова ложилась на пол детской и начинала выть.
Сильная духом и телом, одна из лучших детективов штата, превратилась в неразумное существо, неспособное позаботиться даже о самой себе. И если бы не её напарник, она бы вскоре умерла от голода и отчаяния.
Маленькая надежда размером с пламя крохотной свечи угасало с каждым днём. Волосы Ниты приобрели серебряный оттенок, взгляд потух, губы потрескались и часто кровили от прикусываний.
А штат продолжал жить дальше. Почты работали в своём режиме, кафе всё так же открывались в десять утра, магазины обслуживали покупателей. И самое страшное то, что уже всем было известно о новом серийном маньяке, который убивал маленьких девочек. И то, что Элайза до сих пор могла быть в живых, верилось всё меньше и меньше.
Это был очередной вечер, когда детектив Браски, возвращался после смены в квартиру Ниты и почему-то решил по дороге, заехать в другой кафетерий. Это означало, что придётся сделать большой крюк через пригород и потратить на дорогу, как минимум час. Но, что-то словно отдаляло его от встречи с напарницей. Браски устал, видеть её в таком состоянии. Это в прямом смысле сводило его с ума. Он не мог сосредоточиться на работе, шеф постоянно придирался к его ошибкам, да и дома в семье, это никого не радовало. Жена начинала ставить условия, выгодные только ей. А самое страшное то, что дело не двигалось с мёртвой точки. Поэтому, он резко вывернул руль вправо и свернул на восемьдесят шестое шоссе.