Я. Хочу. Тебя.
Шрифт:
Челюсти сводит, когда смотрю, как парочка сосется у костра.
Враз накрывает взглядом сбежавшей от меня чертовки.
Детей трогать не буду. Вышвырнуть их за шкирки ни хрена не вопрос.
Но что делать с бешенным стояком, который, как и на ринге, начинает вышибать мозги?
Шлюху, что ли вызвать?
Внутри все прямо скручивается от неприятия.
Не привык я шлюхами пользоваться. Да и противно. Пользоваться тем, что многоразового использования. Даже
Блевать аж тянет.
Машу рукой на молодых.
Да.
Привык, что все мое должно только моим быть. И женщина и территория. Не терплю, чтобы кто-то следил там, где я живу.
Но хрен с ними. Пусть посидят. Один раз можно позволить. А завтра. Завтра разнос охране устрою по полной программе. И реально прикажу, чтобы собаки мои по территории ходили. Какого хрена кто угодно пролазить может? С каких херов я их кормлю тогда?
Но сейчас слишком клокочет внутри.
Если рванусь, что к детворе, что к охране, разнесу на хрен в клочья.
Сегодняшняя ночь предполагала только бой между братьями-врагами. Но никак не гору трупов! Один уже и без того есть. Мой гелик. Так что хватит.
А завтра…
Завтра я найду свою чертовку!
Весь клуб и окрестности на хрен переверну, но найду! Я своего еще никогда из рук не выпускал.
И накажу.
Блядь, как же сладко я буду тебя наказывать, зеленоглазка! Орать и умолять будешь!
Но не остановлюсь. Не пожалею. Сама виновата. Нарвалась!
Обхожу кусты и пеленой глаза накрывает.
Ни хрена не вижу.
Кроме…
Кроме длинных черных волос, что разметались прямо на траве.
И оголенных бедер, что дергаются под каким-то упырем.
Запах. Ее запах я не спутаю ни с одним другим. Я за километры его бы услышал!
И услышал же. Не от вида парочек меня же накрыло , как только в парк вошел! Ни хрена. Просто решил, что воспоминанием и запахом несмытым с руки прожгло.
Рычу. Тело само дергается вперед.
Один взмах – и мудак отлетает в сторону.
Блядь. Она.
Распласталась на траве. В разодранном на хрен по самое некуда платье.
Тяжело дышит. На локти приподнимается. Смотрит на меня с ужасом, как будто перед ней ангел смерти, не иначе. И отползти, прямо так, не поднимая сладкой задницы от травы, пытается.
Стою.
Даже глаза прикрываю.
Кулаки приходится сжимать и разжимать.
Иначе, блядь, не только платье. Сейчас от обоих останутся только жалкие клочки. Ошметки.
– Куда?!
Перехватываю за плечо, как только чувствую, что способен видеть что-то кроме накрывшей меня красной пелены
Замирает.
Блядь.
Ровно в самой удобной позе.
Ее лицо как раз у моего члена.
Жаркое дыхание девчонки лупит по нему прямо через штаны.
И меня накрывает опять.
Еще сильнее.
Еще крепче.
Только теперь уже другим…
Блядь.
Намотать бы сейчас ее волосы на кулак.
Запрокинуть лицо так, чтобы прямо в глаза мне глазищами своими крышесносными сверкала.
И вбиться прямо в полураспахнутые для меня сочные губки.
Так вбиться, чтоб задохнулась. Захлебнулась чтоб.
И слезы чтоб из этих распахнутых глазищ брызнули.
Прямо мне на бедра.
Охлаждая. Зашипели бы, наверное, о горящую кожу испаряясь.
Обхватываю ее затылок.
Почти прижимаю к своему рвущемуся наружу члену.
Чувствую, как зверь рвется наружу. Никого живого не оставит. Ее так точно. Затрахаю насмерть.
Но…
Успеется.
Теперь никуда не сбежит.
Некуда ей теперь уже бежать.
А вот чмо, что шевелиться в кустах начинает, сейчас по полной программе получит свой секс. Выебу так, что мало не покажется.
– Сиди, где сидишь, – рычу, отрывая пальцы от ее головы.
В слепой ярости делаю всего шаг, оказываясь рядом с ублюдком.
С хрустом впечатываю кулак в его челюсть, чувствуя чуть ли не оргазм от того, как он впечатывается всеми костяшками в смазливую педерастическую рожу. Хотя.. Был бы реально пидарасом, посмотрел бы даже спокойнее.
17 Глава 17
Ника
– Не трогай! Нет! Не надо!
О, господи.
Он же его убьет!
Первый ужас, что заставил все тело омертветь, проходит.
В секунду, как только слышу хруст. Дикий. Зверский.
Этот ужасный громила поднимает Костю с земли за горло. Как котенка.
Встряхивает в воздухе и снова заносит свою огромную ручищу.
И пусть пару секунд назад я так ненавидела бывшего парня, что сама готова была его убить. Только сейчас это будет реальное убийство!
– Неееееет!
Ору изо всех сил повисая на его занесенной руке.
Отчаянно.
Даже не надеясь на то, что он услышит.
Судя по тому, как бешенно раздуваются у этого громилы ноздри и как яростно сверкают глаза, именно этого он и хочет.
Превратить в лепешку. В отбивную. В самый настоящий труп.
– Не убивай его! Пожалуйста! Умоляю!
На подступающей истерике несу уже какой-то совершеннейший бред.
Накатывает неизбежное. Это не поможет.