Шрифт:
– Ты про японцев уже говорил. Подробности можно?
– Кушайте: какая-то их газетенка очень похвалила отходы нашей жизнедеятельности за глубочайшую историческую достоверность и трепетное отношение к внешнему виду персонажей. В Японии в результате бум интереса к европейским костюмам начала семнадцатого века, и в дополнении к контракту с нас требуют теперь полнейшего соответствия эпохе.
– Ну мы же на Мосфильме для массовки как раз и брали одежду семнадцатого века…
– Но японцы-то дикари. Выяснили, что костюмы конца семнадцатого
– У меня они и есть - запротестовала я.
– Сколько? штук десять? А наш сценарист - кстати, хоть кто-нибудь его живьем видел?
– в этом сезоне в Академию принял сразу две дюжины студентов. И студенток, Хлоя, так что не вздыхай с облегчением. Студентов нам прислали из Театрального, массовку подберем - они как раз в коридоре ждут. Но одевать их придется нам. Кстати, кто-нибудь почитайте этот сценарий и вкратце мне потом расскажите, что я снимать буду… Хлоя, чего ждем? Иди, выбирай пять штук для библиотеки! Так, остальные через полчаса должны…
В коридоре ближе всего к открытой двери стоял парень слишком высокий и крепкий для моей скромной коллекции мужских шмоток. Так что я, бегло осмотрев парня, махнула рукой:
– Не годишься на сегодня…
Но вышедший за мной Володя обратился к парню как к знакомому:
– Женя, освободишься - во вторую судию, поможешь свет поставить.
– Так это твой? Почему не познакомил?- возмутилась я. Все же членов группы-то знать надо…
– Это - твой - ухмыльнулся Володя. А мне помогает в свободное время.
– Как - мой?
Вышедший в коридор Петюня - уже раздавший всем ценные указания - пояснил:
– Я просто забыл… Это Евгений Самойлов, наш новый падальщик.
– Кто?
– Он будет падать с лошадей, со стен крепости… в общем где надо, там и будет.
– Петенька, по-русски это называется "исполнитель трюков падений".
– Их бин фошызд и не желать изучать ваш варварский языка! Падальщик! И завтра после обеда он будет падать у главных ворот. В грязь падать. Минимум три дубля!
– Как кто?
– Как курьер, вместо Савельева.
– Значит, в черном костюме?
– Нет, черный будет некрасиво, завтра по прогнозу пасмурно. В коричневом.
– У нас коричневый один…
– А я буду снимать три дубля! Так что после обеда отдыхай, готовься…
– Но он же метр семьдесят пять! А Савельев маленький.
– Я сниму что будет маленький. И не спорь! Не нравятся падения в грязь - пойди и убей сценариста. А лучше узнай, как он выглядит и где водится, я сам его убью: у него в пяти эпизодах семнадцать сцен в библиотеке.
– Ты хоть фамилию-то его знаешь?
– с безнадегой в голосе спросила я, но ответа не получила.
Последней из "конференц-зала" вышла Наталья Валентиновна и как-то неуверенно поинтересовалась у Петеньки:
– А мне сегодня чем заниматься?
Петя задумался, но ненадолго:
– Идите в каморку мамы Карло, посмотрите, что вам еще нужно… машинка там,
– А это где?
– Это где на двери написано "Каморка мамы Карло"…
Вообще-то это была "моя" комнатушка, в которой подгонялась одежда и настраивались экзоскелеты. Ну и хранилось все это там же. "Каморкой" ее называли за метраж, а насчет мамы Карло - за то, что в ней работала именно я: уж больно много там приходилось именно вкалывать. Петенька был немцем не только по паспорту, то и по характеру: любовь к орднунгу он впитал с молоком матери. Понятно, что когда в процессе взросления он перешел на иную пищу, многое в нем поменялось - но кое-что и осталось. Поэтому он, услышав название помещения, быстро повесил на дверь соответствующую табличку. Вот только немцы-то в детстве про Буратину не читали…
Увидев эту табличку, я быстро выяснила ее источник и пришла к Петеньке выяснять, почему он написал "карлы" и куда он дел "маму" . В процессе выяснения я - очевидно в некотором запале - использовала и выражения из маминой книжки, поэтому еще с год Петюня, отправляя кого-либо ко мне, обязательно пояснял:
– Это не потому что Хлоя маленькая, а потому что трудолюбивая…
Но Наталье Валентиновне он про трудолюбивую меня не сказал: наверное подумал, что эта добрая женщина наверняка "Буратину" в детстве читала. Ну и хорошо.
И уже очень хорошо, что у нас появилась Наталья Валентиновна. Эта пухленькая дама "слегка за пятьдесят" раньше работала на "Мосфильме", но, уйдя на пенсию, быстро поняла, что во-первых на пенсии скучно, а во-вторых, не очень-то и сытно. И когда она решила вернуться на работу, наши продюсеры ее перехватили. Не сами, конечно - но когда кино приносит приличные деньги, поиском персонала всегда находится кому заняться. А если ищется не актриска, то и кандидаты подбираются профессиональные.
Увидев мою печальную физиономию, она быстро выяснила суть вопроса:
– Ему же только падать перед камерой? Далее костюм будет не нужен?
– Завтра - нет. Но я еще не смотрела сценарий, не знаю, сколько еще раз он падать будет курьером.
– Я про завтра и спрашиваю: потом и постирать успеем. С тканями у тебя как?
– Коричневая есть, метров двадцать… только дома. У меня и машинка там, и стол раскроечный…
– Ну и поехали к тебе! Мерки я уже сняла, сошьем три костюма… шляпы, думаю, и одной хватит. Там же работы на час: подкладки не надо, швы заделывать тоже. Успеем!
Действительно, работы на час. Закончив с костюмами, Наталья Валентиновна посмотрела альбомы, в которых у меня хранились фотографии персонажей в костюмах, и предложила сразу пошить и несколько новых - чтобы в следующий раз не дергаться, когда этот Евгений будет ещё за кого-то падения исполнять.
– А нужно ли? Вообще-то у нас большинство падений Триандр исполняет… Надо бы у Петеньки спросить, как он трюки делить собрался.
Но когда я ему позвонила с этим вопросом, ответил приятный женский голос: