Шрифт:
– А куда были?
– не удержалась я от наивного вопроса.
– Я не смогла спросить… он очень плохо говорит по-русски, и по английски тоже плохо. Я уже в Управлении спрашивала, но там переводчиков с китайского тоже нет…
– С какого китайского?
– вдруг заинтересовалась ожидающая меня Аня.
– Как с какого? С обычного китайского…
– Просто там в каждой провинции свой диалект, отличаются больше чем, скажем, русский и польский.
– Сейчас посмотрю… - Таня достала из сумки какую-то бумажку.
– Компания находится… находится… тут написано Чэньду, Сычуань. Это имеет какое-то значение?
– Возможно… у вас есть емейл этого китайца?
Таня - пока мы шли к выходу (съемки предстояли "на природе") - порасспрашивала меня, где такие клапана могут применяться. Но я ничем ей помочь не могла, и она нас покинула. Ну а мы на моей машине отправились на пленэр.
– Зачем тебе этот емейл?
– Видишь ли, мой двоюродный брат работает на Минском тракторном, и он два года провел в Китае - там какое-то то ли совместное производство готовилось, то ли китайцы какие-то детали для Минска делали. Даже больше двух лет, и он по-китайски теперь немного говорит. Подумала, что может быть он попробует спросить, зачем эти клапана вообще нужны.
– Ну пусть попробует. Хотя, если там в каждой провинции свой язык…
– По скайпу спрашивать бесплатно, а попытка - не пытка. Я вот что спросить хотела: когда этот… Триандр на меня падать будет…
– Он не на тебя, он рядом. Ты не волнуйся, он правильно упадет. Он вообще в фильме только и падает с лошадей - больше все равно ничего не умеет.
– Ну почему не умеет?
Я засмеялась:
– Он ведь раньше клоуном работал, в каком-то цирке, в Виннице что ли. И падает он замечательно, что так, что с лошади. Говорит, что и со слона падать умеет, только у нас слона нет. А вот все остальное… Он хотел еще помощником осветителя работать, это лишние двадцать евро в день, так Володя его выгнал: Триандр ему два прожектора сломал.
– Как сломал?
– Это - величайшая загадка природы. Володя тогда кричал, что этим прожектором можно костыли на железной дороге забивать и ему ничего не будет - но Триандр сломал. И одежду каждый раз рвет. Петенька хотел его вообще выгнать, но у нас очень часто с лошади падать приходится, а на настоящих каскадеров бюджета нет. Триандру за падение платят пятьдесят евро - за три-четыре дубля, а каскадеры берут за каждый дубль по две сотни. Так что у нас он получает чуть больше тысячи в месяц - думаю, если бы умел еще чего-нибудь, нашел бы другую работу… Но падает он действительно здорово: за три полных сезона ни разу не накосячил. Разве что несколько раз звук переписывали. Хотя, бывает, что у соседей кому-то упасть нужно… А ты не помнишь, Петя говорил какой эпизод первым снимаем? В смысле, тебя во что одевать?
– От погоды зависит. Сейчас вроде тучи собираются, так что скорее всего сцена в плаще будет.
– Чёрт!
"Сцена в плаще" - это любимая Петина придумка. Насколько я поняла, он на самом деле не знает, про что фильм - для него главное - красиво все заснять. И получается у него все не просто красиво, а гениально - вот только подготовки эта "гениальность" требует… Фон Кёстлин - фамилия известная не среди кинооператоров, а среди именно фотографов. И Петины фотографии, которые я видела, действительно "как живые": смотришь на неподвижную картинку и видишь движение. Но каждую "картинку" наш фон готовил когда по несколько часов, когда - по несколько дней. А теперь, когда его "картинки" стали действительно живыми, а времени на подготовку стало мало, эта самая подготовка превратилась в кошмар. Не для Петюни - для всех остальных.
С плащом все было просто: стоит Героиня, разговаривает - и вдруг начинает вроде как гневаться. И плащ ее тут же начинает жутко развеваться. Фокус в том, что развевается только плащ, а вот волосы Героини при этом даже шевельнуться не должны. Вроде и несложно: крепи баллон на… попу этой Героини, в нужный момент клапан открывай…
Но чтобы
Выручил меня Триандр: у него в машине оказался компрессор для шин, а вместо нажо… поясного баллона он предложил - на время наладки - запаску от машины использовать. Конечно, пять атмосфер - это не сто, но получилось, тем более у Триандра и переходник нашелся. Так что Петенька на меня наорал всего три раза, что даже до нормы не дотягивало.
Впрочем, мне другие недостающее компенсировали от души: когда начали снимать сцены под предсказанным синоптиками "проливным дождем", у Ларисы намокшая юбка удачно приклеилась к ногам и она бухнулась в грязную (и очень холодную - последние дни августа!) лужу - в чем безусловно была виновата именно я. Затем у парня из "поденщиков" - которому я штаны метала на живую нитку - эта "живая нитка" лопнула посреди сцены. Ну и под конец намокший камзол Триандра зацепился за седло - и он упал не в намеченном месте, а прямо напротив Петюни. В лужу - и можно было подумать, что эту лужу я и налила специально. Нет, Петя наорал нее на меня, но сдача прилетела именно мне…
Хорошо, что предсказанная тучка оказалась гораздо темнее, чем ожидал Петя - и съемки довольно быстро закончились. Когда мы уже расселись по машинам, к нам подошел мокрый и грязный шеф:
– Хлоя, мы же мимо твоего дома едем? У тебя вроде были мужские костюмы… не древние?
– Твоего размера точно нет… впрочем, если тебя на полчаса устроит халат, то в сушилке твою одежку высушим. Поехали!
Когда мы зашли в квартиру, Петя, показывая пальцем на стену, радостно заулыбался:
– Значит это ты забрала фотографию? А я подумал, что потерял… и побоялся тебе сказать, а потом просто забыл.
– Какую? Эту?
– Да. Только зачем ты обратную сторону тоже на стенку вывесила?
– удивленно поинтересовался он.
– А у тебя откуда эта фотография была?
– Да… когда мы уезжали уже в Калининград, какая-то женщина пришла на студию, сказала, что твоя подруга. Учились как будто вместе - вот она фото и принесла, и попросила тебе ее передать. Неплохая фотография, кстати, ты на ней даже симпатичной выглядишь… думаю, что это старый фотограф был. Школа годов семидесятых…
– Какая женщина?!
– Ну какая… молодая, с сиськами… обычная женщина. Ее можно было бы даже красиво снять. Я бы может и снял, только спешил очень.
Петюня был известный "любитель прекрасного", вот только несколько "избирательный". То есть подруги у него водились почти постоянно, причем габаритно-весовые и физиономиальные параметры никакого значения для него не имели. Но ни одна из "самок фон Кёстлина", как называл их сам Петенька, не имела ни малейшего отношения к кинопроизводству. Актрис он как женщин не рассматривал в принципе, для него все они были всего лишь "моделями". Когда я впервые пришла на работу, Петенька начал и под меня клинья подбивать - но, узнав через пару дней, что я буду - хоть и в маске - сниматься, тут же это дело прекратил. Хотя до "актрисы" я в его глазах все же не скатилась: для него я была "техническим ассистентом" и мы иногда даже разговаривали на отвлеченные темы. Например, о том, можно ли без фатального ущерба для здоровья уронить какого-нибудь персонажа с крепостной стены…