Яд из бездны
Шрифт:
Он жадно хлебнул из бутылки, немного помедлил, потом протянул склянку собеседнику.
– Тебе действительно интересно, почему оживают мертвецы? – поинтересовался он. – Или просто решил потрепать языком, чтобы не работать?
– Есть люди, которые занимаются поиском вакцины, и я знаю, как на них выйти, - ответил Некрасов. – Что если существует антидот способный обратить разрушительные процессы вспять?
– Глупости, - Лёха скептически покачал головой. – Когда всё началось, меня отправили по разнарядке в военный госпиталь. Я много чего там увидел. Помешанных привозили группами и, чтобы
Лёха сморщился и, выдержав паузу, посмотрел на бутылку.
– Мы так до конца и не поняли с чем имеем дело, - задумчиво произнёс Бинт.
– Для тщательного изучения проблемы требуется время, но у нас его не было. Ситуация быстро вышла из-под контроля, и перед каждым сотрудником возникла дилемма — бежать и спасаться, или стать бездушной кровожадной тварью.
Врач вымученно улыбнулся и откинулся на спинку дивана.
– Я выбрал первый вариант как наиболее прагматичный...
Некрасов улыбнулся в ответ и покосился на дробовик, который лежал у Бинта на коленях.
– Я знаю где источник заразы, потому что собственноручно выпустил её на свободу, - проговорил он.
– Ну чума!
– расхохотался Бинт.
– Да кто ты такой? Рабом приходишь в нашу колонию, избитый как собака, оборванный, грязный как жмур. Почему я должен тебе верить?
– Можешь не верить. От этого ничего не изменится, но я там был и знаю, что в проклятом бункере осталась секретная документация, а возможно и приготовленная нацистами вакцина.
– Нацистами!? А может инопланетянами? Не пудри мне мозги, я в такие сказки не верю.
– Да послушай!
– Некрасов вскочил на ноги и схватил врача за грудки.
– Своими глазами я видел, как заразился первый человек. Мне никогда этого не забыть, потому что этим человеком был мой подчинённый, молодой парень, которому жить да жить. Он обратился в мерзкое отродью за считанные часы и рычал от ярости, пытаясь укусить медика за руку.
Некрасов медленно разжал пальцы и тяжело вздохнул.
– Всё началось на Геспенте и там же должно закончиться. Так по крайней мере сказала Мейер.
– Ладно. От меня-то ты чего хочешь?
– криво улыбаясь, поинтересовался Бинт.
– Даже если б и хотел, я не смог бы препроводить тебя на этот Геспент. Чего конкретно ты от меня ждёшь?
– Помоги мне отсюда смыться, - бросил Некрасов.
– А лучше дёргай вместе со мной. Тот раненный парень, рассказал что в промзоне они напали на людей, которые по описанию очень похожи на сотрудников Мейер. Они прибыли из какого-то секретного убежища, в котором созданы нормальные для жизни условия. Мейер предлагала мне сотрудничество и покровительство, и я не думаю, что там не найдётся ещё одного тёплого местечка для такого спеца как ты.
Бинт задумчиво потёр кончик носа и отвёл глаза в сторону.
– Мне надо подумать, - выдержав паузу, ответил он.
– Перспектива заманчивая, но до промзоны десять километров, и потом я ещё не решил, можно ли тебе доверять.
Они посмотрели друг другу в глаза,
– Вали отсюда, пока не явились доберманы Половца, - процедил он.
– Я устал и хочу спать.
2
Кирпичи, ржавое железо, гнилые доски. Строительный мусор Некрасову уже снился, но отказаться от почётной обязанности разгрести очередную кучу он не смел. В плену у бандитов он находился уже неделю и за это время выработал неплохую стратегию поведения, которая позволяла ему избегать побоев. Угодничество и покорность сделали своё дело, и даже Гнутый перестал придираться к нему по пустякам. Впрочем, иногда здоровяк всё же срывал на нём злость, но дело ограничивалось затрещиной или несколькими пинками.
– Будешь хорошо работать, и никто бить не станет, - разомлев от солнца, сказал Гнутый.
– Протянешь месяц, другой. Всё-таки жизнь.
Некрасов скривился от презрения и, поддев палкой пару кирпичей, вывернул их из глины.
«Встретились бы мы с тобой месяц назад, и я показал бы тебе настоящую жизнь, - подумал он.
– Пустил бы пулю промеж глаз и дело с концом».
Через пару часов всем рабам разрешили отдохнуть. Некрасов устроился на гребне многометрового отвала, подальше от псов в человеческом обличье, от несчастных рабочих-оборванцев, от нестерпимой вони, которая расползалась от гниющих трупов зомби. Но к нему подсел Гарпун, сразу же нарушив благостную гармонию одиночества.
– Странная пара, - заметил старик, кивком указав направление.
– Таскаются друг за другом, словно скованные цепью.
Парочка упырей медленно брела вдоль оврага. Злые, вымазанные грязью и отработанным машинным маслом, они постоянно норовили разойтись в разные стороны, но им мешали наручники.
– Полицейский и вор, - пожал плечами Некрасов.
– Теперь они навсегда друг к другу привязаны.
– Что верно, то верно! Как мы с тобой. Да!?
Гарпун дружески двинул Некрасова плечом.
– Я ведь заметил как ты с врачом базланишь. Прям заговорщики. Небось задумали побег? А?
– Не твоё дело?
– огрызнулся Некрасов.
– Держи свои подозрения при себе.
– Нет брат! У нас с тобой договор. Спасаться, так вместе, - оскалился старик.
– А как вырвемся, так и разбежимся. Так что не пытайся хитрить, а то ведь я могу и намекнуть Гнутому про ваши планы с доктором.
Некрасов беззлобно усмехнулся и покосился на Гарпуна. Дед, конечно, переигрывал, и в его попытках нагнать страха, явно читалось его собственное беспокойство остаться не у дел.
– Ладно!
– наконец пожал плечами Некрасов.
– Но медик ещё не готов, а без его помощи нам не справиться.
– Ты не пожалеешь, что берёшь с собой, - обрадовался Гарпун.
– В моих руках ещё ого-го сколько силы, и если какая напасть я всегда смогу прикрыть твою спину.
– Не сомневаюсь! Только уговор — во всём будешь слушать меня. Понял?
– О чём разговор. Разве я не понимаю, что ситуация изменилась и я теперь простая пешка.
Старик вскочил на ноги и, смахнув со штанов песок, прытко спустился с кучи мусора. Внизу он оглянулся и дружелюбно подмигнул.