Яд первой любви
Шрифт:
— Влад, зачем ты это делаешь?
— Хочу, чтобы ты поняла истинную причину.
Тяжело сглатываю, потому что бороться с собой становится все сложнее. Я же не хотел отпугивать её, а все получается совсем наоборот, только ничего поделать не могу. Желание хотя бы прикоснуться граничит с ненормальным.
Глава 15
Лиля
Меня колотит крупной дрожью, словно в лихорадке. Слишком близко. Слишком неожиданно. Слишком не вовремя и слишком поздно.
Дыхание спирает, а глаза жгут слезы,
— Тебе не кажется, что ты опоздал с признаниями? И вообще, с чего ты взял, что они мне нужны?
Изо всех сил стараюсь выглядеть беспристрастной, но этот экзамен оказывается чрезмерно сложным для сдачи.
— Может и не нужны, но это не меняет главного. Я хочу тебя, Лиль.
Что? Меня бьет разрядом в двести двадцать вольт от того, как искренне звучат его слова. Помню, как каждый раз я плавилась, стоило ему произнести их со своей извечной самодовольной ухмылкой, а сейчас… где он научился так искусно лгать? Где и главное для чего?
— Влад! — отталкиваю его, возвращая себе личное пространство. Мужские руки обхватывают руль, и костяшки пальцев белеют от силы, с которой он его сжимает.
— Хочу не в том смысле! — говорит хрипло, а потом чертыхается, смотря вперед перед собой. — В том конечно тоже, но первостепенно хочу, чтобы ты стала моей. Опять. Бл*дь. Не то, чтобы опять, — разворачивается и отчеканивает так, чтобы в его словах не оставалось сомнений, — Лиля, во всех смыслах. Я хочу тебя во всех долбаных смыслах этого слова.
Мне дышать нечем. Воздух превратился в густой дым, распирающий легкие и отравляющий сознание. К чему это? Зачем возвращать меня в точку отправления? Зажмуриваю глаза, надеясь, что реальность сыграла со мной злую шутку, и я сейчас проснусь. Как часто я представляла, что он вернется, скажет нечто подобное, и я сойду с ума от счастья. Ждала год, два, три, а после единственной встречи выпускников, где он грубо вернул меня с небес наивных грез на землю, поняла, что сказок не бывает. Перестала ждать, а теперь вдруг это…
Вдыхаю как можно глубже, превозмогая спазмы.
— Нет, Влад! Неужели ты правда думаешь, что можно сказать «люблю», а потом с чистой совестью ждать моего падения в твои объятия?
Мужское лицо на мгновение искажается как от боли, но уже через секунду принимает абсолютно непроницаемый вид.
— Конечно нет. Я понимаю, что тебе нужно время.
— Мне не нужно время, — выпаливаю я, — ничего не будет.
Влад коротко кивает, а потом неожиданно снова наклоняется очень близко, обхватывает обеими руками лицо и гладит большими пальцами щеки, впрыскивая под кожу дозу электричества.
— Будет, Лиль, потому что по-другому просто не может быть!
— Не бу..
— Тшшш, — надавливает пальцем мне на губы, заставляя замолчать, и от этого действия мне становится еще хуже. — Завтра я жду тебя в офисе, Цветочек. И только попробуй еще раз сбежать! Найду и затащу силой, поняла меня?
Офис? Господи, офис. Деньги. Мама. Дом. Все вдруг наваливается гранитным камнем, перекрывая пути к побегу. Мне действительно придется работать на Шаталова, потому что осталась неделя, а денег все еще нет.
Его пальцы все еще обжигают кожу, когда я резко отворачиваюсь.
— Открой дверь!
Голос меня предает разоблачающей дрожью, но в глухой тишине раздается характерный щелчок, после которого я, наконец, могу глотнуть кислорода, а не разъедающего внутренности запаха болезненных признаний.
Выскакиваю из салона и уже на улице прошу:
— Не называй меня Цветочком, Влад!
Темно — зеленые глаза прищуриваются, но моя просьба остается без ответа.
— Спокойной ночи, Лиль!
Черный Рендж Ровер отъезжает, только когда я скрываюсь в подъезде. Сердце сходит с ума от пережитых эмоций.
Я, едва передвигая тяжелые, словно налитые свинцом, ноги, дохожу до квартиры и сразу же иду на кухню. Лизы, похоже, еще нет.
Алкоголь не решение проблемы, но организму просто необходимо постороннее вмешательство, потому что сам он не расслабится.
Открываю холодильник и достаю бутылку с остатками красного вина. Отпиваю прямо из горла и оседаю на стул.
Вот и все. Моя жизнь легким движением руки Влада Шаталова снова превратилась в руины. Он за один вечер разрушил то, что я так старательно выстраивала годами. Счастье без него. Я хотела быть счастливой и искренне верила, что можно самой построить свой идеальный душевный мир, но ошиблась. Сегодня, когда Влад говорил все эти слова, а его губы находились в непозволительной близости с моими, я отчетливо поняла, что все мое призрачное счастье — ни что иное, как фальшь. Будь я по-настоящему свободной от чувств к нему, я бы не реагировала так болезненно на его слова. На короткое мгновение мне до боли захотелось, чтобы все, что он говорил, оказалось правдой. И ведь так легко было поверить. Разве можно сыграть такие неподдельные эмоции?
Подношу руку к горящим губам и трогаю их. Нижняя все еще печет после нежных прикосновений. Я отвратительна сама себе за слабость перед ним. Если бы Влад меня поцеловал, мизерная часть меня ликовала бы, потому что я очень хорошо помню его поцелуи. Они всегда были властными, жадными, отнимающими способность дышать и мыслить. В жизни каждого, наверное, есть человек, с которым мы потом невольно сравниваем остальных. И хорошо, если они затмевают его собой. А если все, кто приходит после, даже на десятую долю не дотягивают до первого? Как потом быть? Обманывать себя? Именно это я и делала все эти годы. Ведь ни одному не удалось дотянуть до планки, выставленной Шаталовым.
За что мы любим мужчин? За то, что они приносят боль и разочарование? За то, что мы теряем себя рядом с ними? Нет. Мы любим их за то, что чувствуем себя счастливыми. Хотя бы на короткий миг. И как бы не было парадоксально, но самое сильное счастье я испытывала рядом с Владом.
Телефон в сумочке начинает звонить мелодией, установленной на Игоря, и мое сердце больно сжимается.
Достаю его непослушными пальцами и принимаю вызов:
— Привет, Игорь.
— Привет, Лиль, как день прошел? — бодро интересуется парень, наверное, просматривая сейчас сериал по телевизору. В это время идет его любимый про следователей.