Ядерная осень
Шрифт:
– У-у, уже набрались где-то с утра пораньше, – Семеныч, продолжая ворчать, повернулся к дебоширам и, посмотрев по направлению их вытянутых рук, начал привставать и чуть не навернулся с дрезины.
В небе, под самыми облаками, в одном с ними направлении летели два воздушных шара. Голубой и зеленый. Это было настолько необычно, настолько не вписывалось в окружавшую их действительность, так их поразило, что на дорогу уже не смотрел никто. Мамаев и Степанов, продолжая кричать и свистеть, принялись прыгать и размахивать руками. Скворцов, схватившись за бинокль, пытался хоть что-нибудь разглядеть. Бесполезно. Шары летели слишком далеко от них. Первым пришел в себя Семеныч, простоявший минуты две с открытым ртом.
– Хорош
– Скорее из снайперки жахнут, – сказал Степанов, усевшийся на заднее сиденье.
– Ну, Семеныч, умеешь ты кайф обломать, – Мамаев тоже сел.
Какое-то время они так и ехали, косясь на воздушные шары, пока тех не заслонили верхушки деревьев.
– Интересно, что это за чудики летят? – Ильшату явно хотелось поговорить о только что увиденной аномалии.
– А ты догони и спроси, – дед все еще злился на молодых.
– Догонишь тут, – у Мамаева постепенно начинало портиться настроение, – то, по чему мы три дня кандыбали, они за пару часов пролетят. Эх, нам бы так.
– Придумал же кто-то, – подключился к разговору Николай.
– А ты им особо не завидуй. Мы вот едем себе потихоньку. Тоже опасно, но, – Семеныч достал папиросу, – если что, и спрятаться можем, а у них одна дорога – камнем вниз.
– Да ладно…
– Вот тебе и ладно. Заметит их кто-нибудь с пулеметом, и все.
– Ага, или из «зушки» по ним. Красота, – Мамаев оживился.
– Добрый ты, – Степанов покачал головой.
– А че они километра на три не поднимутся? Хрен тогда по ним попадешь, – спросил Ильшат.
– Ветер ловят, – подал голос молчавший до этого Скворцов, – может, там выше поток ветра в обратную сторону. К тому же еще выше трех километров очень низкая температура воздуха и разреженная атмосфера, тяжело дышать. То есть без кислородных аппаратов практически невозможно.
– А-а-а, – протянул Мамаев, – тогда ну его на фиг. Тише едешь – дальше будешь.
Будто услышав их нытье, дорога больше не подбрасывала им покинутые поезда и разбитые рельсы, поэтому за двенадцать часов дрезина преодолела приличное расстояние, и усталые, но довольные путники решили поискать себе место для ночевки.
– Вон, видишь желтую двухэтажку? Вон за водонапорной башней, к которой тупиковая ветка ведет? Самое подходящее место, на холмике, и дрезину рядом поставим, – Семеныч поскреб затылок, – да и до темноты все равно лучше ничего не найдем.
– А что это за здание?
– Бывший клуб железнодорожников. Я-то здесь никогда не был, а вот брательник мой, он тут рядом, в Бакеево, жил, часто сюда барышень в кино водил.
Суп из тушенки и горячий чай сделали свое дело. Мамаев, проклиная свою нелегкую судьбу и поминая родственников последнего президента США по пятое колено высоконелитературными словами и такими их ядреными сочетаниями, что они были достойны отдельной странички в словаре Даля, поплелся наверх дежурить. Яростно зевая, он устроился на проржавевшем скате крыши и, закурив термоядерную дедовскую папиросу, то и дело клевал носом, отчего укрываемый ладонью кончик самокрутки то и дело обжигал его ладонь. Он бы так и заснул, если бы не бодрящие звуки ночного болота, доносящиеся из-за деревьев, чернеющих метрах в ста пятидесяти восточнее водокачки. Там постоянно что-то хлюпало, чавкало и урчало, испытывая крепкие нервы спецназовца на прочность. Поэтому через три часа наслушавшийся этой ночной симфонии Ильшат спустился вниз и, предоставив наслаждаться звуками ночного леса сменившему его Семенычу, укрылся с головой под одеялом, взятым в одном из пустующих поездов.
Третьим дежурил Степанов. Хлебнув вновь разогретого супчика, он залез на крышу и, осмотревшись, принялся возиться со взятыми с собой рыбацкими принадлежностями.
Справа от него уже лежали готовые: самодельный спиннинг и шесть штук жерлиц, а седьмую рогатулину он почти уже намотал, когда воздушная волна пронесшегося над самой крышей вертолета едва не швырнула Николая на землю.
– Ни хрена себе, – со Степанова вмиг сдуло сонливость, а с крыши здоровый моток лески. Он даже не успел рассмотреть тип вертолета, настолько быстро тот скрылся за деревьями.
4.02.2027 г. Башкирия. Белорецкий район, 5 километров к юго-западу от пос. Ермолаево
Нырнув на дно гондолы, Генка начал исступленно тормошить Мезенцева. Появившаяся в небе несколько секунд назад черная точка стремительно увеличивалась в размере, превращаясь в вертолет неразличимого еще типа. Он летел им навстречу. На втором аэростате его тоже заметили и были уже на ногах. Поэтому все они: и Егор с Олей, и Волохов с Катей, видели, как у казавшегося игрушечным семьдесят второго «Comanche» [44] на носу расцвел огненный лепесток, и в тот же миг корзина идущего впереди шара превратилась в огненное облако, моментально проглотившее и сам шар. Вниз полетели только пылающие ошметки. Это двадцатимиллиметровый снаряд угодил прямиком в систему подачи газа.
44
RAH-72 Comanche. Экипаж 2 чел., вооружение: 20-мм трехствольная пушка XM301 c 500 патронами, 14 ПТУР AGM-114D Longbow Hellfire, 28 УР «воздух – воздух» AIM-92 Stinger, 56– 70-мм НУР Hydra 70. – Авт.
Их же купол, разорванный в нескольких местах, начал терять форму. Корзину тряхнуло, и четверых находящихся в ней людей швырнуло на дно. Аэростат начал терять высоту. Сначала медленно, потом все быстрее и быстрее. Но им повезло. Корзина юркнула между сосен, и зацепившиеся за их верхушки остатки купола самортизировали удар о заросшую кустарником землю. Удачнее всех приземлились Егор и Ольга. Из корзины их вышвырнуло, как из пращи и, что самое важное, прямо в какое-то гнилое болотце. Когда они, отплевываясь и стряхивая с себя склизкие водоросли, выбрались на более-менее сухое место, то увидели, как Волохов, стоя под болтающейся наверху корзиной, пытается поймать соскальзывающую вниз жену. Не очень-то удачно у него это получилось. В результате Катя самое малое – сильно вывихнула ступню. Может быть, и сломала что-нибудь. Как сказал бы балагур Сашка Епифанов: «Вскрытие покажет». Так или иначе, идти самостоятельно она не могла. Пришлось Константину усадить ее себе на плечи. (Вот так вот всегда! Ездят они у нас на шее, свесив ножки.) Правда, перед этим на Катину ногу наложили фиксирующую повязку, а разодранное каким-то сучком плечо Волохова наскоро перевязали.
На северо-восток их маленький отряд двинулся сразу по двум причинам. Незадолго до экстремального приземления в той стороне они заметили какие-то постройки, и, в общем-то, что-то более-менее похожее на тропинку вело именно туда.
За полчаса они два раза останавливались на отдых и один раз, чтобы укрыться от пролетавшего совсем низко вертолета. Похоже, отряд кто-то преследовал и, возможно, даже окружал. Еще минут десять назад неразборчивые голоса слышались только сзади, теперь же ветер доносил обрывки непонятных слов слева. Говорили, скорее всего, по-английски. Вернее, отдавали команды.