Ядерный шантаж
Шрифт:
– Вы сами читали заключение экспертизы? – поинтересовался я.
– А чего мне его читать. Заключение у эксперта. Он мне доложил результаты по телефону.
– Я должен увидеть заключение и лично переговорить с экспертом, делавшим токсикологический анализ! – потребовал я.
– Охота – валяй, – милостиво разрешил начальник уголовного розыска. – Криминалистическая лаборатория в подвале. Как спустишься, позвони, тебе откроют.
Вход в подвал действительно был закрыт массивной железной дверью с табличкой «Криминалистическая лаборатория». Возле двери, на стене, имелся электрический звонок, и, следуя инструкциям Лисицына, я вдавил его кнопку. Дверь долго никто не открывал. Я даже собирался
– Вы насчет результатов токсикологического анализа? – уточнил он. – Лисицын только что звонил.
Почему-то, когда я вошел вслед за экспертом в подвал, у меня появилось чувство, будто я вновь нахожусь в морге. Странно, ведь я точно знал, что в криминалистической лаборатории не занимаются исследованием трупов. Наверное, само подвальное помещение и длинный узкий коридор, по которому мне пришлось пройти, подействовали на меня так угнетающе. Наконец эксперт привел меня в помещение, где проводились анализы. Никогда прежде в подобных местах мне бывать не приходилось, и на ум пришло лишь сравнение со школьным кабинетом химии. Похожие колбочки, штативы, какие-то неизвестные мне реактивы, спиртовая горелка, микроскоп… От созерцания обстановки лаборатории меня оторвал эксперт.
– Вот заключение. – Он протянул мне бумагу. – На словах могу сказать, что представленная на экспертизу жидкость является сорокапроцентной спиртовой смесью, то есть самой обыкновенной водкой с допустимым содержанием эфирных масел, без каких бы то ни было отравляющих веществ или продуктов их разложения.
– А содержимое стакана? – поинтересовался я.
– То же самое. Правда, в стакане нашлось еще несколько крошек хлеба, – добавил эксперт.
Я помахал полученным заключением в воздухе, мучительно соображая, как такое может быть. В то, что Васютин умер без посторонней помощи, я просто не мог поверить.
– А вы не пробовали дать эту водку каким-нибудь подопытным мышам? – наконец родил я.
– Зачем же переводить на мышей столь бесценный продукт, – усмехнулся эксперт. – Я сам его продегустировал. После анализа в бутылке оставалось еще примерно на полстакана.
Я очумело вытаращил на эксперта глаза и даже, по-моему, приоткрыл рот. Предположить, что кто-то может вот так запросто выпить образец, отправленный на токсикологический анализ, я уж никак не мог. Заметив мое замешательство, эксперт улыбнулся еще шире и добавил:
– Так что авторитетно заявляю – это была самая обыкновенная водка.
Я оказался совершенно сбит с толку. Анализ на наличие яда дал отрицательный результат. Да и бодрое самочувствие эксперта, допившего проанализированный образец, являлось лучшим подтверждением того, что водка не была отравлена.
– Удовлетворены? – поинтересовался эксперт.
– Да, – не очень уверенно ответил я.
Наверное, у меня был такой вид, что у эксперта возникли сомнения в отношении моего самочувствия. Он даже вызвался проводить меня. Поднимаясь вместе со мной по лестнице, ведущей из подвала на первый этаж, эксперт заметил:
– Между прочим, по статистике результаты большинства экспериментов оказываются отрицательными. Так что я рад бы вам помочь, но…
Фраза повисла на полуслове. Эксперт вдруг остановился и схватился рукой за стену.
– Что с вами? – испуганно спросил я.
– Да что-то голова закружилась, – ответил он. – Наверное, давление скачет. Сейчас пройдет.
Опираясь на стену, эксперт попробовал сесть. Но когда его ноги подогнулись, он потерял равновесие и упал прямо на ступеньки.
– Врача! Быстро! – истошно закричал я на
Я упал на колени перед лежащим на ступенях человеком и что есть силы двумя руками надавил ему на грудь в области сердца. Через несколько секунд ко мне подбежали двое милиционеров из дежурной службы. Втроем мы начали делать потерявшему сознание эксперту непрямой массаж сердца вместе с искусственным дыханием. Но, несмотря на все наши отчаянные попытки, вернуть человека к жизни нам не удалось. Прибывшая через пятнадцать минут кардиобригада констатировала смерть от остановки сердца.
– Ну, суки, да я же вас на части разорву, – услышал я за спиной чей-то зловещий шепот и, обернувшись, увидел майора Лисицына, который нервно мял кулаки.
Вспомнив исключительно крепкое рукопожатие начальника уголовного розыска, я подумал, что, возможно, это и не пустые слова.
Глава 36
ЗАБОТЫ ПРОФЕССИОНАЛОВ
26.05, суббота, 21.15
Берш выключил телевизор, который пытался смотреть, чтобы справиться с охватившим его волнением, и взглянул на часы: «Четверть десятого. Время позднее, но медлить нельзя. Все должно быть закончено уже сегодня. Судя по заявлению швейцарских адвокатов, детективы имеют полную информацию о наших сделках с иракской нефтью. И если они еще не отчитались перед клиентом, то сделают это в самое ближайшее время. Возможно, уже завтра или в понедельник. В такой операции ее огласка равносильна провалу. Истеричный вой прессы, штрафные санкции, замороженные счета, арест имущества корпорации в России и за рубежом и, как следствие этого, полный крах. Но раз информация еще не просочилась в прессу, значит, детективы пока не предоставили клиентам отчет. А вот сохранится ли он до завтрашнего утра – это мы еще посмотрим». Руководитель службы безопасности «Промэкса» вновь взглянул на часы. До прихода гостя, которого он ждал, осталось менее пятнадцати минут…
Еще в «Шереметьево-2», сразу после вылета в Цюрих зарубежного гостя, Берш задумался над предупреждением швейцарского адвоката и в течение всей дороги в Москву анализировал состоявшийся разговор: «Швейцарцы считают, что детективов, явившихся в их контору, наняла компания «Зарубежнефть». Это полностью российская нефтяная компания, значит, и нанятое ею для расследования детективное агентство тоже должно быть российским. И все-таки я уже где-то слышал это название. Но где? В Арзамасе? Нет, раньше. – Берш начал прокручивать в голове события последних дней. – Подвод Гончарова к вербовке? Еще раньше. Подготовка поездки Варенникова и его помощницы в Арзамас-29? Тоже не то. Сбор сведений о противнике? Вот! Я наводил справки о Ветрове и Чернышове и для этого обратился к Юдину».
Берш вспомнил встречу с Юдиным во время презентации, вспомнил его довольное и улыбающееся лицо, а в голове тут же всплыла оброненная Юдиным фраза: «…У нас большой опыт работы с финансовыми и промышленными китами, например, такими, как «Зарубежнефть». Берш поспешно вытащил бумажник и достал оттуда полученную от Юдина визитную карточку. «Детективное агентство «Глобус». Сбор и защита информации, – прочитал он. – Юдин Александр Александрович – генеральный директор». Ниже приводились три номера телефона. Берш спрятал визитную карточку Юдина обратно в бумажник. «Значит, занимаешься сбором и защитой информации, – с ненавистью подумал он. – Только ведь некоторая информация может быть смертельно опасна». Определив источник угрозы, Берш задался вопросом, как нейтрализовать ее. По возвращении в Москву в голове бывшего разведчика созрел детальный план, а еще через час он встретился со своим лучшим «агентом-ликвидатором»…