Ядовитая кровь
Шрифт:
Пока Чугайстр говорил, на лице Степного Орла расплывалась довольная улыбка, словно похвалу пел ему старый козак, лил на раны бальзам.
– И что же вы? Почему сейчас?
– А вы Лихолета перехватили, – сказал Волк. – Колдуна нашего. С ним еще несколько... Женщин, козаков... Стриж за невестой своей шел... Да не добрался.
– Так они шпионить шли! – воскликнул Степной Орел и ударил ладонями по подлокотникам. – А ведь молчали, слова не говорили. Старик так и подох, молча... А я не мог понять, отчего маг оказался так далеко от своего источника.
У Приблуды
Что-то клокотало в груди парня, жгло немилосердно, словно пламя хотело вырваться наружу и спалить все вокруг, раз уж не получилось у самого Приблуды ни победить, ни выжить.
– А зачем Зрячего привели? – спросил Степной Орел.
– Приблуду? – Волк глянул быстро на парня и усмехнулся криво. – Его сам Лихолет нашел в младенчестве... Из похода привезли, откуда-то из Литвы. Рассказывал, семья отдавать его не хотела, мать голосила, отец за саблю схватился... Только Охрим быстрее оказался. Он всегда с Лихолетом рядом был.
– Брешешь! – выдохнул Приблуда.
– Собаки брешут, – опять-таки с усмешкой ответил характерник, – а я – Волк.
– Брешешь-брешешь! – закричал Приблуда, бросился к Волку, но замер, застрял в воздухе, пропитанном странными пьянящими запахами.
– Пусть он говорит, – ласково произнес колдун. – Он же тебе не мешал. Еще раз попытаешься – тебе будет очень больно. Очень...
– Терпи, сынку, – тихо сказал Чугайстр. – Пусть говорит. За все расплатится.
– Расплачусь! – сказал Волк. – Конечно, расплачусь. За ласку вашу, за прием, за то, что сватов моих погнал сотник со двора, чтобы со зверем на родниться... За смех девичий обидный, когда на танец звал, за причастие, в котором мне ваш поп отказал. Не человек я, сам знаю... В бога верую, водку пью, а не человек!
Начав тихо, Волк сорвался в крик, упал на четвереньки, лицо его стало удлиняться, покрылось шерстью, вой вырвался из груди характерника, превратился в рычание, потом в стон. Человеческий.
Взял себя в руки Волк, остановил превращение.
– Умереть за общество они мне позволяли, а стать таким, как они, – нет. Синице было проще, он был орлом. Летал, ему наплевать было на тех, кто копошился в грязи. Насрать, – засмеялся было Волк, но рыдание вырвалось у него из груди. – Я не хочу за них умирать. И к хану тоже не хочу. Если служить, то магу... Сильному магу.
Мир раскачивался вокруг Приблуды, солнце меркло, окрашивались его лучи в красный, синий, а то и в черный цвет. Стены зала становились прозрачными, будто из льда, видно было, как какие-то тени скользят за стенами, под полом, за потолком.
Люди копошились в пещерах, бегали по коридорам, кто-то кричал, и голос его слышал Приблуда... и не слышал... Солнечный свет лился сверху, с полуденного неба, проникая сквозь толщу земли, мешанину камней и глины, до самого основания крепости и глубже, в темноту, откуда поднималось навстречу почерневшим солнечным лучам ярко-желтое
Приблуда зажмурился и застонал.
– Но зачем вы его взяли с собой? – повторил свой вопрос Степной Орел. – Если сам Лихолет не смог справиться, а он сильный маг был.
– Лихолет не знал, есть ли тут источник, – проговорил Волк, а Чугайстр сплюнул на пол, прямо на яркий ковер. – Отправился и не вернулся. Говорил, если источник есть, то он попытается его перехватить у колдуна... У вас, господин.
– А он был дурак, хоть и маг, – снова засмеялся Степной Орел. – Перехватить источник у мага? В его присутствии, в двух неделях пути даже от ближайшего источника?.. О расстоянии до вашего источника в Сечи я уже и не говорю. Он безумец. К старости совсем из ума выжил...
– Он уже делал такое, – сказал Волк тихо.
– Замолкни! – выкрикнул Чугайстр, не сдержавшись.
– И ты перепугался? – оскалил зубы Волк. – Тайну войска запорожского выдать боишься? Не бойся, я ее знаю, и мой хозяин узнает. Делал Лихолет такое, перехватывал источник. В Литве...
Приблуда скрипнул зубами, услышав это слово. Он из Литвы? Его похитили, убили его родителей... и кто? Старый Охрим? Охрим, который не делал разницы между родными сыновьями и Приблудой... И отправил его на смерть. Его, а не родных сыновей.
– В Литве, в германских землях, во Франции, в Турции, – перечислял Волк. – Ты думаешь, почему нанимают войско запорожское за большие деньги, почему называют лучшими пешими воинами христианского мира? Вот за это и называют. Вот за это и платят. Иначе как бы замки, на источниках построенные, взять можно было? Как? Ты же сам сказал, что никто при живом маге или нескольких магах, присосавшихся к источнику, не сможет его перехватить. Сказал ведь?
– Да, – задумчиво протянул Степной Орел. – Сказал. И задумывался над этой загадкой – как падают неприступные замки и крепости... А это, оказывается, старик Лихолет... Жаль... Жаль, что он умер, так и не успев ничего рассказать. Но для чего Зрячий?
– Колдун сказал, что он сможет увидеть источник. Чтоб мы знали наверняка, чтобы в следующий раз смогли явиться сюда и уничтожить крепость и пришлого колдуна, – ровно, как нечто простое и естественное произнес Волк.
– Будь ты проклят! – прорычал Чугайстр.
– Будьте вы все прокляты, – простонал Приблуда.
– Я уже проклят, – засмеялся Волк. – Есть люди, способные распознать Зрячего еще в детстве, выбрать его...
– Ты сможешь найти такого знатока? – спросил Степной Орел.
– Смогу. И есть люди, которые знают, как подготовить ребенка, привести его на самый край, а потом подтолкнуть, чтобы прозрел.
– Ты знаешь и этих? – спросил Степной Орел.
– Один был среди нас... И других я знаю, смогу найти... – Голос Волка стал тише, слова зазвучали вкрадчиво и мягко. – Но мне нужна награда.
– Что ты хочешь? – В голосе мага слышались пренебрежение и брезгливость.
– Сечь, – выплюнул Волк. – Мне нужна Сечь, я хочу спалить ее, засеять солью, сложить гору из чубатых голов.