Ядовитый детектив
Шрифт:
Прошел почти год, и без того коротких звонков становилось все меньше, а суммы переводов все крупнее. Марине стало казаться, что сестра просто-напросто бросила их с матерью, а деньги шлет для очистки собственной совести. Марина всерьез стала опасаться, что сестра стала в Москве проституткой, а все это модельная ерунда, просто сказки. Наконец, Марина не выдержала и, дождавшись звонка сестры, отрезала, что если та не приедет в ближайшие три дня, то она сама отправится в Москву и разыщет это модельное агентство! Удивительно, но факт – Инна приехала. Она так изменилась, что Марина с мамой едва ее узнали. Теперь это была роскошная столичная штучка, благоухающая дорогим парфюмом. В девушке изменилось все: и внешний вид, и речь, и манера поведения, даже взгляд стал другим. Инна привезла
Слушая пьяную сестру, Марина, все беспокоилась все сильнее. Инна выбалтывала все и скоростью пулемета и откровением человека, безумно уставшего от постоянного молчания и находящегося в состоянии стресса. Внезапно Инна оборвала себя на полуслове и с ужасом уставилась на сестру, словно только что осознала, что наделала. Она расплакалась и принялась умолять Марину забыть обо всем сказанном, что если в агентстве узнают, случиться ужасное.
Утром Инна уехала и не показывалась дома еще полгода, а потом, совершенно случайно, из какой-то желтой газеты, купленной ради телепрограммы, Марина узнала, что сестра вышла замуж за крупного бизнесмена. Деньги в Подольск приходили регулярно, но Инна перестала даже звонить. Мать радовалась, что старшая отхватила богатого мужа: «ну и что, что не пишет, деньги нам присылает, не забывает, лишь бы у нее все было хорошо». А Марина не могла простить сестре предательства. Она стала учиться на медсестру, устроилась уборщицей в больницу – ей хотелось самой зарабатывать и не зависеть от подачек Инны, не желавшей знаться с семьей.
Об убийстве богатого мужа Марина так же узнала из газет. И через пару дней Инна позвонила. Голос у нее был практически невменяемым, она все время просила у сестры прощения и рыдала. Марина пыталась до нее докричаться, говорила – возвращайся домой немедленно или скажи, где ты находишься, и я приеду за тобой. Но Инна повесила трубку и все, через две недели ее не стало.
– А кто вас известил о похоронах? – слушая Марину, я наблюдала, как из кладбищенских ворот чинно выходят солидные дамы и господа в красивых черных костюмах. Что-то быстро они закопали своего «широкой души» покойника… Наших еще видно не было.
– Нам позвонила какая-то ее подруга, кажется, тоже из этого агентства, честно сказать, я не знаю, кто это был, не поняла.
– Хм-м-м… – я призадумалась, «переваривая» информацию. – Слушай, ты случайно не знаешь, что за парень там стоял? Симпатичный такой?
– Это Костя одноклассник Инны, он в нее еще со школы влюблен был.
– Да? – в голове у меня замигала красная лампочка. – А работает он где и кем?
– Не знаю, кажется, что-то с компьютерами.
– Вот, – я нацарапала свой телефон на клочке бумажки из бардачка, – если что-нибудь вдруг узнаешь или вспомнишь, обязательно позвони. Да и еще, мне бы координаты этого Кости.
– Я не знаю, –
– Тогда вернемся обратно, – вздохнула я, выбираясь из машины.
Когда мы подошли к главному входу, к нам навстречу уже шли знакомые лица, похоронившие Инну. Тайка участливо поддерживала под локоток Надежду Сергеевну и все что-то у нее выспрашивала. Домработница, имени-фамилии коей в памяти моей не сохранилось, шла с мужичком с фото Величковских, про себя я продолжала величать его шофером-тезкой генсека. Нас домработница к счастью в упор не узнала, что значительно облегчало жизнь и оберегало от ненужных расспросов. Марина подошла к матери, а я, поравнявшись с Костей, тронула его за плечо.
– Костя.
– Да?
– Мне надо с Вами поговорить.
– А Вы кто?
– Я по делу, – бесцеремонно схватив Костю за руку, я потащила его в сторону своей машины. Увидав, что я взяла в плен синеглазого красавца, Таисия немедля покинула маму с дочкой и ринулась к нам.
– В чем дело, я не понял, – Костя пытался притормозить и вырваться, но откуда ему было знать, что попал он в цепкие лапы лейтенанта Коломбовой?
Пользуясь тем, что драться с незнакомой молодой особой Костя не станет (ну, мне хотелось в это верить), я открыла заднюю дверь машины и впихнула его на сидение, сама плюхнулась за руль. Рядом немедля оказалась Тайка и прикрикнула:
– Трогай!
Глава семнадцатая
– Да, чего только не бывает, – подал голос Костя, – прямо с кладбища меня похищают две женщины.
– Мы не женщины, – отрезала Тая с умным видом, – мы частные детективы.
– Еще интереснее. А куда вы меня везете?
Да, действительно, куда я его везу? Я притормозила у маленького магазинчика и развернулась к Косте. «А глаза у тебя темно-синие, как осеннее небо Стамбула…» – всплыла строчка собственных стихов. Ох, ну до чего ж красив, мерзавец, даже жаль в тюрьму такого отправлять.
– Костя, ты убил Дмитрия Величковского?
Я вообще с людьми быстро на «ты» перехожу.
– Чего вдруг? – он с интересом смотрел на меня своими безмятежными стамбульскими глазами.
– Ты где работаешь?
– Вообще-то я еще учусь, но подрабатываю в своей бывшей школе, веду информатику.
– Значит, ты компьютерщик?
– Ну, можно и так сказать.
– А ты знаешь, как был убит Величковский? Вернее – чем?
– Откуда?
– Ну, ты же убийца, ты должен знать.
– Милые дамы, для того чтобы предъявлять такие обвинения, надо иметь серьезные основания, а еще лучше доказательства. У меня и мотива-то нет никакого.
– Как раз мотив у тебя есть. Ты был влюблен в Инну, знал, что она ненавидит своего богатенького мужа…
– Стоп, стоп, стоп, с чего вы взяли, что я был влюблен в Инну? Мы учились в одной школе и были просто друзьями, даже не друзьями, а так, приятелями.
– Да, но Марина сказала…
– А вы ее больше слушайте, она вам еще и не такое скажет. Она думает, что если люди один раз по телефону поговорили – всё, муж и жена.
– Хм-м-м… А парень у нее был?
– Не знаю, вроде не было. Она была одержима работой, хотела во что бы то ни стало выбиться из нищеты и уехать из Подольска, ей было не до парней, да и боялась она, что личная жизнь повредит карьере. Самым страшным на свете она называла беременность, кажется, именно из-за страха залететь она ни с кем и не встречалась.
– Вообще ни с кем? – Тайка бесцеремонно пожирала Константина (в переводе с античного: «постоянный») глазищами. Сколько раз ей можно повторять, что такие взгляды неизменно отпугивают дичь? Вот балда…
– Была у нее какая-то странная подружка, кажется, Алисой звали, непонятная какая-то девица.
– А что в ней непонятного? – я насторожилась.
– Да уж больно на лесбиянку эта мадам смахивала. Я Инну спрашивал, не подалась ли она в эти розовенькие меньшинства, она только отшучивалась. Месяца за два до отъезда в Москву, Инна вообще перестала общаться с кем-либо кроме этой Алисы. По-моему, они и уезжали вместе, но Алиса где-то через полгода опять объявилась в Подольске, а Инну я так больше и не видел. Потом случайно встретил Марину, она сказала о похоронах. Вот, в принципе и все.