Ядовитый детектив
Шрифт:
– Кто не будет против? Коньяк?
– Ш-ш-шведоф-ф-ф.
– Слушай, не пила бы ты больше, а? А то вот-вот уже позор начнется.
– После того, что я пережила, я имею право немного расслабиться!
– А после того, что я пережила, я, наверное, должна повеситься, чтоб уж расслабиться так расслабиться. Давай, завязывай, такие серьезные дела творятся, а ты хочешь осрамить нас обеих перед культурным человеком. Понасмотрится он на этаких убогих детективов и передумает нам помогать.
– Ты меня совсем не любишь! Ты меня ни во что не ставишь! Ты за кого меня
К несчастью вернулся Александр, и я не успела в деталях расписать подруге за кого я ее принимаю.
– Да, кажется, вы правы, – Шведов присел на стул и снова принялся копошиться в своей уже порядком растрепавшейся шевелюре, – с наших семейных счетов пропала весьма крупная сумма денег.
– Гы-ы-ы! – довольно улыбнулась Тая.
Я снова пнула ее для профилактики.
– Отец узнал об этом лишь два часа назад, пока еще никуда не сообщал, ему с сердцем нехорошо. Был врач, к счастью ничего серьезного, просто сильный приступ тахикардии на нервной почве.
– Выходит, мы были на правильном пути, – я культурно чихнула себе в рукав, позабыв, что на мне все еще свитер Шведова.
– Согреть еще вина?
– О, да, это было бы превосходно! – А у красивого хозяина прекрасного дома оказывается заразная манера общаться. – Так вот, следовательно, и ваша Мила и Инна Величковская из одной конторы. Видать о вас долго и нудно собирали сведения, выясняли привычки, пристрастия, а потом натаскивали дамочку по всем пунктам, вот она и подошла вам идеально как…
– Как гайка болту, – икнула Тая, – резьба совпала!
Я убью ее когда-нибудь. Не отдам кровавый диск родной милиции, мне он самой пригодится. К счастью основательно пригорюнившийся артист театра и кино не особо обращал внимания на ее реплики.
– Значит, я был в чем-то прав, – невесело усмехнулся он, переливая горячее вино из джезвы в мою чашку, – какое-то шестое чувство подсказывало: что-то тут не то, что-то не так.
– А что вас настораживало?
– Она как будто предугадывала все мои желания, настроения, будто все обо мне знала, я списывал это на удивительную совместимость двух людей, идеально подошедших друг другу. Но порой наши отношения меня сильно раздражали, мне казалось, что у Милы вообще нет никакой индивидуальности, личности, будто она как зеркало и я вижу в ней свое отражение, не более того. Одно время я даже подумывал свести наши отношения на нет, но что-то каждый раз останавливало. У нас было общее дело, она нравилась моей семье, да и вообще…
– Ага, а потом она прихватила у вашей семьи деньги и сбежала на Тот Свет, – встряла Тайка.
– А я вам разве не сказал?
– Что?
– Деньги со счета пропали уже после смерти Милы. Она их снять никак не могла.
– Но она могла узнать всякие там шифры-пароли, уж не знаю, как там снимаются деньги со счетов, и передать их кому следует.
Как хорошо быть такой умной, сообразительной и эрудированной… А-а-апчхи!
– Навряд ли Мила могла узнать эту информацию, – Александр хлопнул коньячку и закурил, – у меня она хранится всего в двух местах: в домашнем сейфе, о котором
– Она могла и не посвящать вас в свои компьютерные знания, – я изо всех сил сдерживала зевоту, кося одним глазом на настенные часы, время приближалось к полуночи.
– Все равно ничего не получилось бы, она не знала паролей доступа в систему.
– Тогда не посмотреть ли вам в сейф? Ну, просто так, ради интэрэса? – Тайкины глаза неумолимо закрывались, она так и норовила уткнуться носом в свою тарелку с недоеденной колбасой и захрапеть.
Шведов добросовестно отправился инспектировать сейф.
– Не пойду я никуда, – Таисия устроила на столе белы рученьки и уронила на них буйную головушку, – не выгонит же он нас на ночь глядя.
– А как же Лаврик?
– Я позвонила Владу и попросила его приехать к тебе, он присмотрит за пупсиком.
Когда в нашей жизни происходили непредвиденные события, требующие немедленной эмиграции из родной квартиры, мы всегда звонили Владу, и он с пионерской готовностью брал на себя заботы о нашем мохнатом сокровище.
– Тай, ты фальшивый диск тоже с собой взяла?
– Ну, уж нет, пусть лежит себе за плинтусом.
Надо же, хоть иногда у нее тормоза срабатывают.
– В сейфе все в порядке, – доложил вернувшийся Шведов, – реквизиты в запечатанных конвертах, они не тронуты.
– Тогда идите смотреть ноутбук! – страшно зевнула Тая, демонстрируя все свои пломбы.
– О, вижу, вы совсем засыпаете, – удосужился заметить Алекс, – не возражаете остаться у меня переночевать, а завтра уже на свежую голову…
– Не возражаем!
Глава двадцать первая
Конечно, на утро наши головы можно было назвать «свежими» с очень большой натяжкой, особенной Тайкину. Моя простуда, задавленная глинтвейном, благоразумно отступила, лишь голос охрип до непристойного рычания. Милый Шведов определил нас с подругой в спальне, сам корячился в зале на диване. Вставать не хотелось. Хотелось валяться на просторной двуспальной кровати, рассматривать картины на стенах, хрустальные капельки люстры и настенных бра, хотелось верить, что эта красивая квартира принадлежит нам с Тайкой, что жизнь наша спокойна и устроена во всех отношениях… и у нас даже есть сейф. А чего в нашей жизни нет, так это вытрезвителей, ментовских «бобиков», всяких этих трупов бесконечных, а так же газетенки «Непознанный мир» с С.С. Конякиным в придачу.
– Хорошо, да? – Таиска вдохновенно рассматривала потолок персикового цвета. – Интересно, а в холодильнике есть пиво?
– Тай, у тебя случайно не алкоголизм?
– У меня отпуск, – она перевернулась на бок и полезла исследовать прикроватную тумбочку, – и если уж я вынуждена проводить его именно так…
– То будешь напиваться до поросячьего визга каждый день?
– Чего ты ко мне пристала с утра пораньше? Тоже мне святая Жабиания!
– Сама жаба.
– Девушки, вы уже проснулись? – раздался за дверью голос Шведова.