Ядовитый Факультет. Фея, которую вы заслужили
Шрифт:
Да, некоторые Иныжужи рано по утрам отправляются на охоту. А вечером, как порядочные труженики, возвращаются на всё готовое, приносят дохлую мышь в качестве сувенира, дерут когтями спинку дивана, толкают философские речи, чистят пёрышки и надоедают тебе по полной программе, чтобы не вздумал по ним скучать, если в следующий раз охота вдруг затянется на пару-тройку дней.
Небываль-из-Пустошей только прикидывалась, что улетает по делам насущным, чтобы закогтить грызуна. Меня не обманешь. На самом деле основной её добычей были демоны. Именно в
Я отогнала мысли о демонах и легонько стукнула по ящику, чтобы тот захлопнул пасть. А потом присела на ступеньки: морально подготовиться перед новым учебным днём. И подкрепиться.
Ибо возле крыльца, в зелёной щекочущей травке, обнаружилась пол-литровая склянка молока и отрез ароматного белого хлеба, завёрнутый в хрустящую бумагу. А также открытка размером с ладонь, где было старательно выведено пожелание доброго утра.
Ох уж эти Неге-Ки! Прелестные неуловимые духи деревьев! Молоко и хлеб они носят каждому, даже тем, у кого нет крыши над головой и денег на пропитание. А содержимое почтовых ящиков – случайный выбор судьбы. Эдакая лотерея, на которую ты невольно подписался с рождения.
Сказать, за что я люблю Мереж? У любой здешней лотереи для каждого из участников предопределён однозначно благоприятный исход.
У меня на роду наверняка тоже написано быть счастливой… если, конечно, счастье заключается в том, чтобы с утра до ночи торчать сперва на лекциях ненавистного профессора, а потом – попирать сапогами болотную жижу и слушать комариные серенады.
В прихожей, пропитанной ароматами восхитительного завтрака, который жарился на плите под надзором Пересеченя, я скорчила гримасу своему заспанному отражению, вскинула на плечо рюкзак и влезла в любимые балетки.
Туфлям шёл пятый год. Их задники порядочно смялись и истёрлись, подошва прохудилась, и вдобавок какая-то дрянь больно впивалась в пятку.
– Что, истоптала? – поинтересовалась Путеводная Нить, флегматично свесившись с полки для шляп. – Брось их через забор.
– Через тот самый забор? – уточнила я.
– Ой, ну а какой ещё! – нетерпеливо отозвалась Нить и заползла поглубже на полку, оставив торчать только кончик серебристых волос. Эта вредная малявка всегда исправно досматривала сны.
Последовав её совету, я направилась во двор – босиком, держа наизготовку пару некондиционных балеток. Забор был сложен из плотно пригнанных досок цвета киновари – такой высокий, что к кованой решётке наверху заберёшься разве что по выдвижной пожарной лестнице.
Я отвела руку назад и, щурясь на слепящее солнце, швырнула обувь через ограду. Бросок удался. Уже спустя несколько секунд с той стороны ко мне катапультировали шнурованный ботинок с подошвой из гибкой прочной резины. Второй идентичный его собрат полетел в меня чуть погодя, словно отправитель перед выдачей считал себя обязанным проверить товар.
Новенькие, чистенькие, они
Я двинулась в академию с лёгкостью на сердце. Приятно, когда хотя бы кто-то на твоей стороне. Прыткие ушастые Неге-Ки, таинственный владелец обменного пункта, Инычужи. Кагата? Её мы тоже внесём в список.
Против меня, пожалуй, было настроено лишь быстротечное лето (вечно спешит, вечно не хочет задерживаться, дела) да подлец Деус Ним. Четыре – два в мою пользу.
Я шла бодрой пружинистой походкой и радовалась пропорции. Ветер – пока ещё относительно безобидный – задувал в волосы, тактично намекая на упущение. Что Нойта забыла? Причесаться забыла, правильно. Но это пустяки. Главное, голова на месте. Везде надо находить положительные моменты.
– Причёска – бомба! – проносясь мимо на ураганной скорости, прокомментировал куратор. Ну вот чего он ко мне цепляется?!
– Отпадный прикид! – хихикнула староста, обгоняя меня с кожаным портфелем в обнимку.
– Стихийное бедствие, скинь адресок парикмахерской! Тоже хочу гнездо! – хохотнул кто-то из парней.
Сговорились все, что ли?
– Бедняжка, – поравнялась со мной Кагата и принялась прилюдно распутывать мои колтуны. – Сразу видно, тяжёлая выдалась ночка.
– Зато ты, вон, так и светишься, – буркнула я.
– Ха! – заулыбалась подруга. – Меня отгадай кто на свидание пригласил?
Не нужно было обладать даром оракула, чтобы при первой же попытке попасть в яблочко. «Отгадай кто» оказался нашим вредоносным профессором. Значит, дошла очередь до Кагаты. Чем она, интересно, этого злюку спровоцировала? Что он с ней делать собрался?
Ах, да. Мороженое, замах, поцелуй… Каждое действие выверено, каждый жест по расписанию. Только сейчас подумалось: может, это у куратора магический алгоритм такой? Может, он приворот своими «свиданиями» осуществляет?
– Умоляю тебя лишь об одном, – с трагизмом и пафосом изрекла я. – Будь добра, выживи.
Ноги донесли меня аккурат до калитки, за которой начиналась академия и прилегающие к ней облагороженные территории, когда внутри моего мозга что-то запищало и выдало критическую ошибку памяти.
«Эй, мымра моя ненаглядная, ты кое-что из виду упустила. У тебя в рюкзаке – чувствуешь? – лишние двадцать четыре часа ворочаются. Не используешь по назначению – протухнут».
Я поймала озарение и застыла столбом посреди центральной аллеи. Студенты обтекали Нойту, как водный поток – скалу, вставшую у него на пути.
Лес, лес, лес… Решето у тебя, Нойта, а не башка!
– Чего тормозишь? – подёргала меня Кагата. – Ты идёшь или как?
– Прости. Сегодня без меня.
Я расстегнула молнию на рюкзаке, трижды подпрыгнула на левой ноге, щёлкнула пальцами и расхохоталась, подставив лицо небу, солнцу, миру. На меня, наверное, пялились с недоумением. Что там за дурында с утра пораньше чудит?