Ядовитый привкус любви
Шрифт:
— Это война, паршивец!
— В таком случае счёт один-ноль в мою пользу.
Помахал в воздухе фото и ушёл, не веря своим ушам. Это будет очень интересный год. Возможно, мне даже не понадобиться охота, чтобы развеять скуку.
Глава 9
— Лиз, это мама. Папа... он, в общем, я лечу в Мюнхен, ты могла бы присмотреть за Лексой и Вовой?..
Этот звонок раздался через два дня после свадьбы. Состояние холодной войны с мужем тщательно скрывалось
Кейн старательно делал вид, что всё хорошо и даже сразу согласился на выделение для меня отдельной комнаты. По легенде, это был мой кабинет, который примыкал к спальне Кейна, но между ними была дверь, на которую я повесила тяжёлый, амбарный замок и поставила небольшую кушетку. Спать не особо удобно, но всё же лучше, чем ночевать в одной комнате. В полноценной комнате на другом конце коридора мне отказали. Я помотала головой, прогоняя воспоминание разговора, и переключилась на замолчавшую маму. Присев в ожидании продолжения на стул у рабочего стола, перекатила карандаш, и вздохнула:
— Мам, всё так плохо? Можешь мне сказать, я знаю, что тебе тяжело скрывать это от всех.
— Н-нет. Всё нормально, мы с отцом справимся, — преувеличенно бодро ответила она. — Забери ребят к себе на недельку, ладно?
— Неделя? Ты уверена, что не задержишься на более долгий срок? — машинально зарисовала в блокноте больничную койку, и поморщилась: этот бы талант, да в правильные руки.
— Лиз, — мама как будто улыбнулась, — я сейчас скажу одну вещь, а ты внимательно послушай, хорошо?
— Ладно.
Прижав плечом телефон, с усердием вырисовывала балкон и двух людей, склонившихся головами.
— Папа умрёт. Не сейчас, нет, — поспешно добавила, после того, как я закашлялась. — Врачи сделают всё возможное, чтобы ему помочь, но опухоль неоперабельна. Вероятность выздоровления пять процентов из ста, это очень мало. У него нет сил бороться. Папа сдался. И я ничем не могу помочь, кроме того, чтобы быть с ним рядом.
— Он не мог сдаться, — прошептала, обалдевшая. — Только не он.
— Лизок, папа сильный, но даже у него бывают слабости, и пока он сам не захочет поправиться, все усилия врачей будут впустую. Я лечу, чтобы подбодрить его и быть рядом, но хочу, чтобы ты была готова ко всему. Бизнес отца я возьму на себя, но за Вовой и Лексой тебе придётся присматривать, особенно за Вовкой, он слишком сильно привязан к отцу, да и возраст сейчас такой, что любые изменения могут плохо отразиться на поведении.
— Мам, — сжала пальцами карандаш, и резко выдохнула: — полечу я. Я хочу посмотреть ему в глаза.
— Нет. Вылет через два часа, забери Вовку и Лексу, няню тоже, чтобы было полегче. Все режимы кормления и прочего я написала, и прикрепила листок к холодильнику.
Договорив, она отключилась.
В недоумении уставившись на пиликавшую трубку, перевела взгляд на открытую дверь: Кейн стоял прислонившись к косяку в одних трусах. Взгляд говорил о том, что он всё слышал и теперь знает о наших проблемах.
Выключив телефон, медленно обошла стол и направилась в спальню, чтобы одеться. Муж задержал в дверях, положив руку на плечо:
— Лиз, что с Романом?
— Ничего.
Дёрнув плечом, обошла Кейна и начала собираться, стараясь не реветь. Нельзя. Если сдался отец, то я никогда не сдамся, и даже мама меня не сможет остановить.
— Элизабет МакАлистер, — неожиданно тихо, и очень опасно прошипел Кейн, — теперь ты моя жена, и я имею право знать всё, что происходит с твоей семьёй.
— Ты прав только в одном, — безучастно бросила взгляд в окно, и выбрала тёмные джинсы с лёгким джемпером — в последнее время погода оставляет желать лучшего. — Это моя семья, и к тебе она не имеет никакого отношения. Мы справимся и без вашего с Джоном участия. Я еду за Вовой и Лексой, они поживут с нами некоторое время, ты не против?
Подняла голову и нахмурилась: Кейн выглядел очень опасно. Словно тучи сгустились над его головой, а глаза, того и гляди, начнут молнии метать.
— Если ты хочешь, чтобы твой брат и сестра здесь поселились, то скажешь, что происходит. В противном случае я отказываю.
— Вот, значит, как. Ладно. Останусь в родительском доме. В конце концов, это на неделю. Потерпишь.
Покидала документы в сумку и собрав волосы в хвост, вышла в коридор.
— Какая ещё неделя? — выглянул он в дверь.
— Мама улетает на неделю, и мне надо посмотреть за ребятами. Возможно, неделю, может, дольше. Если ты против, чтобы они здесь жили, значит, я останусь с ними только и всего. Но ты не сможешь появляться там ради секса. Только не там.
— Эй! У нас договор!
— И что? — усмехнулась, разглядывая вылезшего во тьму коридора мужа. — Во всех договорах есть пункт о форс-мажорах. Считай, это именно он.
— Подожди меня в машине, — буркнул Кейн. — Я еду с тобой.
— Это ещё зачем?
— Тебе понадобится помощь, чтобы собрать мелочь для переезда.
Договорив, он ушёл, а я захлопнула рот, и сделав круглые глаза, пошла вниз.
Подъезжая к дому, мы услышали крики и заметили распахнутую калитку. У меня чуть сердце не остановилось от страха. Мама уехала, отец в Германии, ближайших родственников нет, но Вовка-то кричал! Не дождавшись полной остановки, я выскочила из машины, и сломя голову понеслась в дом. Как добиралась не помню, перед глазами вставали картинки одна другой страшней. Вдруг там похитители, или убийцы... Может, конкуренты отца решили играть нечестно?