Ядовитый привкус любви

Есения

После меня пошли все остальные, мама и Саша были последними. Кейн прошёл где-то в середине и вновь встал позади меня. Отёк с его лица спал, а тёмные синяки, видимо, замазали гримом, только на брови был маленький шрам, стянутый нитками. Он выглядел почти так же, как и раньше, но что-то в его глазах неуловимо изменилось.

Когда все разошлись по машинам, чтобы ехать на поминки, меня привлёк тёмный силуэт среди деревьев. Задержав дыхание, я всмотрелась в массивную фигуру и лицо нежданного гостя. В памяти всколыхнулись почти стёртые воспоминания.

Не

может быть. Сердце пропустило удар, дыхание спёрло, по спине потёк холодный пот. Не бывает такого. Не может быть!

— Что там? — голос Кейна вырвал из страшных воспоминаний.

Обернувшись, облизнула пересохшие губы и мотнула головой:

— Там, — показала рукой, но под деревом уже было пусто. — Показалось, наверное.

— Ты кого-то увидела? — напрягся муж, что меня несколько удивило. Задвинув меня себе за спину, Кейн сжал руку в кулак: — кто это был, Лиз?

— Да мне померещилось, — улыбнулась, стараясь разрядить обстановку. — Наверняка от переживаний, галлюцинации появились...

— Кто там был? — с нажимом переспросил он.

— Неважно, — я похлопала его по плечу. — Этот человек давно мёртв. Ты приехал один?

— Нет, — Кейн хмуро окинул кладбище взглядом. — Меня привезла Джем.

— Я... я могу её увидеть? — спросила стушевавшись.

— Зачем? — удивился он обернувшись.

— Хочу извиниться, — призналась сквозь зубы.

Нечасто мне приходилось признавать свою неправоту, и оттого становилось всё больше не по себе. Почему я должна бегать за ними, чтобы принести извинения? В конце концов, они тоже были неправы! Напряжение всё нарастало, но Кейн удивил меня ещё больше, подтолкнув вперёд:

— Иди в машину, и поезжай на поминки.

— А ты?

— У меня есть дела, приеду сразу как только смогу. Извинишься перед Джем позже.

— Ладно, — махнула раздражённо рукой. — Спасибо, что приехал.

Молча проводив меня до стоянки, Кейн удостоверился, что я благополучно села в машину и уехала. Его силуэт на фоне кладбища ещё долго стоял перед глазами, как и фигура того, кто многие годы приходил ко мне в кошмарах.

Плавно лавирующая сквозь мамин дендрарий толпа, накрытые на террасе столы с килограммами жратвы и несколько детей, играющих в водяные пистолеты.

— Меня тошнит от этого, — призналась я Саше, держа бокал вина напротив солнцаи, рассматривая играющие на хрустале блики. — Половина из них никогда не бывала здесь до его смерти, остальные только по большому случаю и то на пять минут. Зачем их позвали?

— Милая, это бизнес, — тяжело вздохнула тётя и вытерла набежавшие слёзы с красных глаз. — Эти люди пришли почтить память своего начальника, нельзя им в этом отказывать.

— Да ты только посмотри на них! — прошипела, кивая на особый круг из директоров, каждый их которых стремился занять место отца и прибрать компанию. — Они же ждут когда мать сломается и можно будет подмять её под себя!

— Спокойно, —

резко остановила поток возмущения Саша. — Твоя мать — не слабачка, справится, а ты не мешай ей в этом. И держи язык за зубами, не маленькая уже. Внешний фасад так же важен, как и внутренняя сила. Если бы мы их не позвали, козни начались раньше, а так, у Мел есть передышка и время, чтобы собраться с мыслями. Пусть они видят, что угрозой их никто не считает.

— Тошнит от всего, — отвернулась, залпом допивая бокал.

— Потерпи, — мягкая и тёплая рука опустилась на голое плечо. — Как у тебя дела с мужем?

— Нормально, наверное, — пожала я плечами, вытряхивая из пачки сигарету. — Я держусь, если ты об этом.

— Он тебя не обижает? — напряжённо спросила она, смотря мне за спину. — Ты смотри, если обижает, я с ним поговорю.

— Не надо, Саш. Кейн хороший, я думаю, — помолчала секунду и призналась: — знаешь, в нашем браке хуже всего веду себя я.

— Лиз...

— Нет, выслушай. Я больше не могу носить это в себе, а маме ни за что не признаюсь, у неё, итак, проблем достаточно.

— Лиза...

— Кейн вроде и мудак, но хороший. Знаешь, как это бывает? — табачный дым заполнил лёгкие и обжёг горло, поморщившись, я продолжила: — он сексуальный, красивый, умный, но такой мудак! Вроде и не делает ничего плохого, но меня бесит один только его вид, хотя и тянет, чего уж врать. Да я бы наврала с три короба, если бы...

— Лиза!

— Дай закончить! — возмутилась я, ненавижу, когда перебивают. — В общем, встреться мы при других обстоятельствах, и не будь он так помешан на женщинах, возможно, у нас был бы шанс. А так, я собираюсь развестись, как мы и договаривались. Всё. Я сказала, теперь говори ты, чего перебивала.

Лёгкий дурман от выпитого расслаблял. Позавтракать я не успела, да и не хотела, так что бокал вина слегка затуманил мозг, но вытянутое лицо тётушки и тихий смех позади, я всё же смогла разобрать.

— Элизабет, с тобой нельзя идти в разведку, — из-за спины на ухо прошептал Кейн. — Тебе бы стоило перейти на русский, прежде, чем признаваться во всём.

Как ушат холодной воды вылил. Ноги моментально подкосились, в животе свернулся тугой узел, а по спине побежал пот. Так подставиться! Господи, какая же я идиотка! Сжав пальцами тонкую ножку бокала, медленно повернулась, и набрав в грудь побольше воздуха, натянула улыбку:

— Ты здесь...

— Как и обещал, — ухмыльнулся мерзавец, даря тёте свой самый сочувствующий взгляд: — примите мои соболезнования, Алекс. Ваш брат был прекрасным человеком. Джон не смог приехать, но просил передать, что заедет к вам на днях. Мелани в порядке?

— Да, спасибо, Кейн, — кивнула Саша и махнула рукой мужу, только вышедшему на террасу. — Мне нужно отойти.

Дождавшись, когда натянутая словно струна спина Саши скроется за деревьями, я облизнула губы и, прокашлявшись, спросила: