Яга - не баба

Валентеева Ольга

– У вас тут свежим хлебушком пахнет! – донеслось сверху, и на поляну спланировал Змей Горыныч.

А вот и мой транспорт…

Глава 27-2

– Змей! – кинулся к нему на шею номер один.

– Веник, снова ты? – пыхнул паром тот. – А я-то думал, тебя уже кто-нибудь сожрал. Рад, что ты живехонек. Ну так как, поделишься хлебушком?

– Поделись, не будь жадиной, - добавила вторая голова.

– Не будь, - буркнула третья.

– Хорошо, - согласился я. – Поделюсь, если ты доставишь меня к грани.

– К грани не получится. –

Змей пыхнул в лицо. – Там какие-то волнения, так что прости, приятель. А вот к лесу заповедному доставить могу.

Лес! А там Серый волк, который обещал помощь.

– Идет! – ответил я. – Ты доставляешь меня к лесу, я отдаю тебе каравай.

– Так полетели, время не ждет.

И Горыныч забил крыльями, едва не сбив меня с ног.

– Подожди.

Я обернулся к маме. Она вытирала мокрые от слез глаза.

– Мы скоро увидимся, - пообещал ей и себе. – Главное – победить Черногора, а там Яга откроет грань, и мы придем вместе.

– Береги себя, мой мальчик. – Мама крепко прижала меня к груди. – И не геройствуй выше меры, выживи, прошу.

Я улыбнулся, дал поцеловать меня в щеку и забрался на Змея Горыныча, придерживая каравай.

– До встречи! – закричал, поднимаясь над землей.

– До встречи! – Мама махала мне рукой. Вокруг неё начинали собираться гномы. Они тоже махали, что-то кричали, но я уже не мог разобрать, что именно. Мы летели вперед. Над горой, возле которой обосновался Змей Горыныч. Над жилищем циклопа – я заметил, что ему все-таки удалось сломать дерево, и теперь из земли торчал некрасивый пенек. Вперед и вперед, пока не показались верхушки вековых деревьев.

– Идем на снижение, - отрапортовала третья голова, и я крепче вцепился в шею Горыныча, а он ушел в крутое пике, и на землю я едва сполз, упал, пытаясь отдышаться, нащупал горюн-камень в кармане и закрыл глаза.

– Ты живой? – лизнул меня раздвоенный язык.

– Живой, - просипел я. – Спасибо, змей. Каравай твой.

Послышалось чавканье. Да, каравай я слегка уронил на подлетах к земле, но Горыныча это не смущало, а я поднялся на ноги, заложил пальцы в рот и свистнул. Долго ждать не пришлось. Стоило Горынычу подняться с поляны, как на неё выскочил Серый волк.

– Ты нашел, что искал, Венислав? – спросил он.

– Да, - ответил я. – Прошу, довези меня до грани.

– Хорошо, - ответит тот. – Забирайся на спину и держись крепче. Поездка будет быстрой.

Оставалось надеяться, что недолгой. Я послушался волка, сел на него, вцепился в загривок – и снова вспомнил ставшего родным Сивку. Тот никогда так не скакал! Можно сказать, вез деликатно, несмотря на то, что в итоге у меня оказывался полон рот травы. А Серый мчался с такой скоростью, что я чувствовал себя пилотом реактивного самолета. Но главное, что грань становилась все ближе. Я чувствовал её дыхание, будто оно проникало в каждую клеточку моего тела, и хотелось улыбаться, настолько это чувство стало родным.

Грань! А значит – дорога в мир Бабы Яги. То-то она удивится, когда расскажу ей, что встретил маму. А может, поможет встретиться с ней снова. В кармане тяжело дышал

тьмой горюн-камень. Один крупный – и несколько крохотных осколков, потому что нам предстояло иметь дело с двумя сильными колдунами. Но чтобы камни подействовали, на них придется пролить кровь. А чтобы это сделать, нам надо застать Черногора и Черновея врасплох.

Наконец, биение грани стало таким сильным, что зазвенело в ушах. Я спрыгнул на землю.

– Спасибо, - сказал Серому волку. – Ты очень сильно мне помог.

– Мой долг перед вашим родом оплачен, - сказал он. – Но я никогда не забываю добра, и если ты будешь в моих землях, Венислав, с радостью помогу тебе снова.

Волк принял свой получеловеческий облик, и мы пожали друг другу руки. Теперь надо было открыть переход. Мне еще не случалось ходить между мирами самому, но Овсень говорил, что путь только один. Значит, надо настроиться на него. Я закрыл глаза, глубоко вдохнул, чувствуя, как тело наполняет сила, и шагнул. Наверное, это был самый долгий шаг в моей жизни. Показалось, что само время обнимает за плечи, а когда я открыл глаза, вокруг шумел привычный лес, качались из стороны в сторону тонкие березы, величаво качали головами дубы и ели. Где же избушка? Или опять где-то в Терпегории? Но нет, изба стояла на месте.

– Избушка, - шагнул я к ней, - повернись ко мне передом, к лесу задом.

Изба со скрипом развернулась, распахнулась старенькая дверь, и на пороге возникла Баба Яга. Вот только не в том виде, в котором я к ней привык, а в том, который хорошо заучен по сказкам: большой нос с бородавкой на самом кончике, длинная юбка, кофта, рябиновые бусы, седые волосы, один зуб во рту, костяная нога.

– А, Веник, это ты!

И бабуля мигом стала молодой и красивой, сбежала с крылечка и прижала меня к груди.

– Ну как, удалось? – спрашивала она.

– Удалось, - ответил я.

– Покажи!

Я протянул Яге осколки горюн-камня.

– Да, это он, - заворожено прошептала она. – Но что же мы стоим? Проходи, внучек. Я воды нагрею, ужин приготовлю. Расскажешь, что в темных мирах происходит.

Расскажу. Очень подробно расскажу. А Яга уже засуетилась. Корыто само наполнилось водой, печь приветливо запылала огоньком, запахло жареными пирожками. Я вымылся с дороги, а желудок распевал такие рулады, что становилось чуть-чуть стыдно.

– Проголодался, милый? – спрашивала она.

– Да, в тех мирах с едой проблемы.

Я вспомнил мясо Чибиса, и аппетит сразу пропал, но Яга готовила еще вкуснее Хельги с Руславом, поэтому полчаса спустя я сидел на скамье, уплетал пирог и с набитым ртом пытался рассказать, как расправился с циклопом и повстречал Горыныча. А потом, когда все-таки прожевал, добавил тихо:

– Ты знаешь, там, у горюн-камня, я встретил маму.

– Как? – Яга подскочила со скамьи.

– Она говорит, что попала туда случайно, поранилась о горюн-камень и потеряла силу, поэтому никто не смог её найти. Я предлагал ей вернуться домой, но мама привыкла. Местные гномы считают её богиней, приносят жертвы. Меня вот чуть не принесли…