Яга – не баба

Валентеева Ольга

— Русик! — Овсень широко улыбнулся. — Рад видеть тебя в человеческом облике, сынок. Значит, можно поздравить со скорой свадебкой?

— Можно, — кивнул тот, слегка покраснев. — Но ты ведь не справиться о моем здоровье пришел.

— Нет, — вздохнул гость. — Венислав, я обещал тебе, что верну в тот день и час, из которого забрал, и я держу слово. Выбирай: либо остаешься здесь, и там твое тело умрет, либо возвращайся в свой мир.

Я замер. Вот и настал решающий момент. Посмотрел на Руслава, Ваську, Ягу. На замерших в дверях Арину и Хельгу. Сердце укололо болью.

Если я уйду, никого из них больше не увижу. У нас с Аришей не будет будущего. А еще не встречусь больше с Марфой, Булатом, даже Кощеем и его женой, и Змеем Горынычем. Этот мир останется для меня сном. Но если я не вернусь, мое тело умрет, и родителям будет больно. Очень больно. Они этого не заслужили. Они сделали все, чтобы я рос счастливым, благополучным, и очень меня любят, а я люблю их.

— Мне пора домой, — ответил тихо.

— Веник! — вскрикнула Арина и бросилась мне на грудь. Я обнял её, поцеловал — в последний раз.

— Прости, — сказал, глядя в глаза. — Но там моя семья, и она меня ждет. Я очень люблю тебя, очень люблю этот мир, но у меня есть свой.

— Мудрое решение, мальчик, — сказала Яга. — Возвращайся, но знай: мы всегда будем тебя ждать.

Яга обняла меня так, что вышибло дух. Руслав крепко пожал руку, Васька терся у ног. Хельга разрыдалась и убежала, чтобы скрыть слезы. А Арина стояла бледная, молчаливая. И хотелось говорить: «Прости, прости, прости».

— Дай руку, — скомандовал Овсень.

— Прощайте, — улыбнулся я самым дорогим людям. — Надеюсь, свидимся.

И шагнул в неведомо откуда взявшийся туман…

— Эй, парень, ты живой? — Кто-то легонько меня тряс. Я открыл глаза. Светило яркое солнце, а надо мной склонился полный мужчина. Его лицо было белым от страха.

— Живой, — просипел я. Эк меня приложило! Привидится же такое…

— Ты прости, я тебя не увидел. Теща, будь она неладна. Пилила, пилила. Я на неё отвлекся, а тут ты…

— Да ничего. — Я поднялся, отряхнул одежду. Пропал мой парадный костюм. — Вы будьте осторожнее.

— Давай хоть домой отвезу.

— Сам дойду.

Махнул рукой и зашагал прочь. В голове мелькали странные образы: ворон и кот, избушка Бабы Яги и красивая девушка с длинной косой. Да уж, у кого-то в минуту смертельной опасности вся жизнь проносится перед глазами, а у меня — какая-то сказочка. Бред!

Потер голову. На затылке набухала шишка. Надо бы приложить холод. Купил бутылку холодной минералки, сел на скамейку и прижал к затылку. Мда… Хорошо, хоть жив остался. Вот только почему на душе так скверно, будто я что-то упустил, забыл? Видимо, оттого, что придется тащиться на пересдачу. Да, точно. Здравствуй, родное общежитие и конспекты.

Я поднялся и зашагал дальше, а над головой светило яркое июньское солнышко. И только одинокий ворон будто подмигнул черным глазом.

Эпилог

В последнее время мне снился один и тот же сон. Будто я стою на поляне, залитой лунным светом. Передо мной — избушка на курьих ножках, а на крыльце сидит девушка. Она что-то тихо напевает под нос, но выглядит до того грустной,

что сердце щемит. Я был уверен, что мы никогда не встречались, но почему тогда она снится снова и снова? Ответа не было.

А между тем, лето пролетело. Я вернулся из родительского дома в общежитие и готовился к началу нового учебного года. Раньше мы с ребятами могли гулять по городу хоть целый день, знакомиться с девчонками, развлекаться, а сейчас я все чаще бродил один. Казалось, мир потерял свои краски. Это ощущение не оставляло меня с начала лета, с той самой аварии. Что случилось? Может, надо было пойти к врачу? Но голова не болела, шишка исчезла, все наладилось. Я даже родителям не рассказал о том происшествии. Странно…

В последний день августа я стоял на набережной и смотрел на мутные воды реки. Завтра студенческая кутерьма захлестнет с головой и унесет непрошенные мысли, а сегодня… Сегодня снова казалось, что и мир не мой, и год, и век. Может, взрослею?

— Веник? — окликнул меня кто-то.

Я обернулся и обомлел. Она! Та девчонка, которая мне снилась. Только не в сарафанчике, а в джинсах и ярко-зеленой футболке, и вместо косы волосы заколоты в хвост.

— Прости, ты меня не знаешь, — растерянно пробормотала она.

— Арина!

Внутри будто смело заслоны. Память возвращалась волнами — память о том, как я побывал в другом мире. О Бабе Яге, Ваське, Русике, Хельге. Об Арине. Я подхватил её на руки и прижал к себе. Больше никогда не отпущу!

— Ты пришла! — Целовал большие ясные глаза, курносый нос, алые губы. — Ариша, любимая моя. Но как?

— Вот так, — смеялась она. — Я боялась, что ты меня позабыл! Веник, мы так скучали.

— Но ты здесь.

— Да, да. Меня провел Овсень. Я упросила, и он помог мне, привел в этот мир.

— А остальные? Как они?

— Скучают, — ответила Арина. — И Баба Яга очень хочет с тобой поговорить. Здесь есть уединенное место?

— Да.

Я схватил её за руку и потащил к старому скверу. Здесь было много уединенных лавочек вдали от чужих глаз, поэтому его обожали парочки. Мы плюхнулись на одну из них, и Арина достала из сумочки маленькое зеркальце.

— Вот, — протянула мне.

Стоило сжать зеркало в руках, как его поверхность пошла рябью, и на ней появилось лицо Бабы Яги.

— Веник! — Она всплеснула руками. — Внучек! Арина все-таки добралась!

— Здравствуй, бабуля! — Я помахал ей рукой.

— Дай мне! — Бабушкино лицо заслонила Васькина морда. — Ой, похудел как! Тебя там совсем не кормят?

Кота подвинул Руслав — довольный и счастливый.

— Здравствуй, друг, — кивнул он.

— Здравствуйте все! — Я почти кричал в ответ. — Как вы?

— Хорошо, — отвечала Яга. — Веник, внучек, у меня для тебя предложение. Переводись на заочный. У Аришки есть клубок. Скажи матери, что уезжаешь работать за границу, а связь мы тебе по зеркалу обеспечим, лучше скайпа будет. Точнее, для неё и будет скайп. Мы тут посовещались немного, поколдовали и получилось. А пару раз в году Овсень будет тебя провожать повидаться с родителями. Как ты на это смотришь, дорогой?