Якоря

Скрягин Лев Николаевич

«Например, железное ядро, когда с него сдирают корку ржавчины и песка, кажется абсолютно новеньким. Но достаточно оставить его на открытом воздухе, как через несколько минут оно сделается коричневым, через час — рыжим, а через две недели под воздействием кислорода, влаги и разницы температур сморщится, теряя лоскуты наружного слоя. Пару месяцев спустя вместо ядра у вас останется маленькая кучка ржавчины. Якоря и пушки ждет тот же удел, но через более продолжительное время. Деревянный брус или резная фигура, которую крепили на носу парусных кораблей, может благополучно пролежать века в донном песке. Но извлеченное из воды дерево мгновенно трескается

на воздухе. Поэтому вынимать подобные вещи, не имея на берегу готового раствора для консервации, значит обречь их на вторую и уже окончательную смерть. А ведь так сплошь и рядом поступают неопытные любители…».

Автору этой книги довелось несколько лет назад видеть, как у прибрежных камней в Херсонесе аквалангисты-любители подняли со дна моря небольшой железный двурогий якорь. Он был покрыт плотным слоем мелких ракушек, его форма и пропорции говорили, что он относится к античному времени греческой колонии в Херсонесе. Ныряльщики решили продать его музею, который тогда, к сожалению, был закрыт на ремонт. Они спрятали поднятый со дна якорь на берегу, среди камней. Дней через десять якорь почти наполовину обсыпался, расслоился и сломался под собственным весом в четырех местах. Позже, когда он, наконец, попал в руки музейных работников, говорить о его спасении было уже поздно. Если бы этот уникальный якорь античного мира оставили в воде и потом сразу же передали реставраторам, Херсонесский музей пополнился бы еще одним ценным экспонатом.

Якоря великих мореплавателей

Едва ли в наше время найдется на земле морской порт, где не был бы установлен якорь-памятник. Большие и малые адмиралтейские якоря, с деревянными или железными штоками, гигантские якоря-кошки и втяжные якоря без штоков украшают площади, набережные и скверы приморских городов всех стран мира. Их встретишь и у подъездов зданий морских учреждений, и у дверей таверн. Якоря придают облику прибрежных городов морской романтический колорит, напоминают жителям или о былой морской славе или о знаменитых кораблях далекого прошлого, увековечивают память тех, кто погиб в море.

Портсмут… У борта флагманского корабля «Виктори» (он уже давно стал музеем), на палубе которого при Трафальгаре пал Нельсон, стоит якорь — очевидец великого морского сражения.

Копенгаген… Одну из площадей города украшает огромный адмиралтейский якорь — памятник погибшим морякам Дании. У якоря, на гранитных камнях мостовой — букеты живых цветов.

Москва… — наша столица и «порт пяти морей». На площади у кинотеатра «Новороссийск» установлен восьмитонный якорь Холла- подарок моряков славного города, чьим именем в столице назван новый кинотеатр.

Большая часть якорей, которые украшают приморские города, если так можно выразиться, безымянные, и те, кто их установил, не знают, с какого они корабля. Иногда рядом с таким якорем можно встретить краткую надпись, указывающую, когда и где он был найден и к какому времени относится.

Теперь расскажем о некоторых символах надежды, которые некогда являлись принадлежностью кораблей тех, кто оставил на карте земного шара яркий след.

Близ северо-западного побережья острова Калимантан, в 35 милях к западу от города Кота-Кинабалу находится небольшой островок Менгалум. Его жители — потомки некогда могущественного племени байаус, еще сто лет назад промышлявшие морским разбоем и работорговлей, сегодня ведут мирный образ жизни: ловят рыбу и собирают копру. Они очень набожны и суеверны. Уже более четырех с половиной

веков бывшие пираты поклоняются своему божеству «Керамату» — старинному корабельному якорю, который лежит в джунглях в 400 метрах от западного берега острова, близ рыбацкого селения.

Этот якорь — достопримечательность не только Менгалума, но и всего Калимантана. Согласно старинной легенде обитателей Менгалума «Керамат» принесли на остров с океана «морские духи».

Одни жители Калимантана считают, что под якорем находится гробница какого-то знаменитого капитана, другие — что это не что иное, как ориентир, которым помечен старинный пиратский клад. Ведь веретено якоря указывает точно до одного градуса направление юг — север!

Что представляет собой этот якорь?

Почти круглое в сечении веретено имеет длину 10 футов и 4 дюйма, плавно изогнутые рога также круглого сечения, расстояние от одного носка рога до другого — 9 футов и 4 дюйма. Полагают, что масса якоря около тонны. Якорь лежит плашмя и на половину толщины врос в землю. Кромки лап на одной стороне рогов спилены ножовкой, следы ее заметны на одном из рогов и около шеймы веретена. Деревянный шток и рым якоря отсутствуют, на шейме виден один из заплечиков, в верхней части веретена — отверстие для рыма. В остальном якорь выглядит так, словно откован вчера: на нем нет никаких следов коррозии или ржавления. Металл, из которого изготовлен якорь, содержит весьма большую примесь меди' и сравнительно мягок.

Как уже говорилось, жители острова Менгалум считают этот якорь своим главным божеством, а место, где он лежит, — священным. Сюда приносят они жертвоприношения: пищу, табак, свечи, серебряные монеты и украшения. По определенным дням рядом с якорем они втыкают в землю стрелы, древки флагов и копья…

Голландцы и англичане, подчинившие когда-то своей власти остров Борнео (прежнее название Калимантана), неоднократно питались провести под якорем раскопки, но все их попытки всегда встречали яростные протесты местных жителей Менгалума, и дело не раз заканчивалось кровопролитием. Сейчас «Керамат» защищен законом об охране исторических памятников острова. И это не случайно. Современные археологи связывают‘(и не без основания) якорь острова Менгалум с первым в истории человечества кругосветным плаванием Магеллана. На это у них три причины:

1) исторический факт посещения острова Менгалум кораблями экспедиции Магеллана «Виктория». и «Тринидат»;

2) большое сходство слов «Магеллан» и «Менгалум»;

3) якорь — испанской выделки.

За последние годы в зарубежной печати «Керамату-» уделено большое внимание, причем многие археологи высказали мнение, что якорь острова Менгалум — с одного из кораблей экспедиции Магеллана. Чтобы читатель мог яснее себе представить, как он туда попал, напомним вкратце о некоторых событиях этого исторического плавания.

Как известно, после трагической гибели Магеллана в схватке с туземцами на острове Мактан 27 апреля 1521 г. на трех кораблях экспедиции осталось 115 человек, среди них — много больных и раненых. Управлять тремя кораблями с таким экипажем было затруднительно, поэтому в проливе между островами Себу и Бохоль был сожжеи обветшалый «Консепсион». Его кормчий португалец Жуан Карвалью был избран начальником экспедиции, а капитаном «Виктории» назначен Гомес де Эспиноса. После захода на Филиппины испанцы первыми из европейцев прибыли к острову Борнео (Калимантан), где 8 июля 1521 г. в заливе Бруней стали на якорь и ремонтировались шесть недель.